Радикальные исламисты на Кавказе отпраздновали 1 мая — попытались взорвать бывшего главу МВД Кабардино-Балкарии Хачима Шогенова.

По какой-то забавной причине во всех новостях это именуется В«взрывом на ипподромеВ» — как будто кто-то в Кабарде хоть на секунду может усомниться в истинной цели взрыва. Хачим Алисагович Шогенов — равно как и уже убитый начальник РУБОП Кабарды Анатолий Кяров — внес в становление ваххабитского движения на Кавказе неоценимый вклад, сравнимый разве что со вкладом бывшего президента Ингушетии Зязикова. Этот вклад был так велик, что — редчайшее исключение — на него отреагировал даже Кремль, и после нальчикского восстания 13 октября 2005 г. главу МВД В Кабарды тихо выперли в отставку.

То есть поймите меня правильно. Я не утверждаю, что Кабардино-Балкарский Джамаат, вожди которого Анзор Астемиров и Муса Мукожев утверждали, что В«сегодня создание мирных джамаатов на территории России есть не что иное, как предательствоВ» и что В«признание человека неверным означает, что его следует убитьВ», — это кружок хорового пения. Я просто утверждаю, что бороться с этими ребятами, пока они не ушли в лес, путем выбривания креста на затылках и поджигания бород была дурацкая идея.

За время, которое прошло после взрывов в московском метро, мы услышали много новостей. Дмитрий Анатольевич Медведев наказал бороться с терроризмом неуклонно, и снова наказал бороться с терроризмом неуклонно, и в третий раз дал мудрое указание не ослаблять борьбу. Дума предложила запретить употреблять слова В«шахидВ» и В«джамаатВ», а ФСБ — сажать на 15 суток любого журналиста, который скажет что-то, что ФСБ не понравится.

Мы не услышали только одной новости: о том, что в Дагестане уничтожен Магомедали Вагабов, последний муж взорвавшейся в метро смертницы Марьям Шариповой, и лидер губденской группировки.

Мы не услышали ее потому, что Вагабова — не ищут.

Причина, по которой Вагабова не ищут, проста. Я могу сформулировать ее в трех словах: животный страх смерти.

Каждый человек боится смерти, и вся человеческая цивилизация строится на создании ценностей, ради которых человек этот страх в себе может преодолеть.

Почему в Чечне действительно охотятся на ваххабитов? Потому что каждый наиб Кадырова знает: будешь охотиться — Рамзан пожалует тебе В«лексусВ» с барского плеча, и дом, и жену, две жены, три. Простая и ясная картина мира.

А за что умирать менту, допустим, в Дагестане? За Путина с его горными лыжами, яхтами и резиденциями? За Д.А. Медведева?

Нет спору: в Дагестане были менты, которые боролись с ваххабитами, потому что те были их кровниками. Например, покойный Арип Алиев, глава Буйнакского РОВД. Он охотился за братьями Закарьяевыми и еще парочкой группировок, которые хотели его взорвать. И не говорите мне, пожалуйста, что Арип убивал невинных людей: он был так занят отловом людей, хотевших убить его, что на невинных у него времени не оставалось. Короче: человек пять Арип ликвидировал, но всех не успел — убили Арипа.

Покойный глава МВД Дагестана Адильгерей Магомедтагиров тоже по уважительным основаниям охотился на лидера гимринских боевиков Ибрагима Гаджидадаева: тот пытался убить его дважды, и один раз для приманки взорвал прокурора, а другой раз — сына ближайшего друга. В результате в этой дуэли победил-таки Ибрагим.

У всех этих людей — что покойного главы МВД Дагестана, что раненного на ипподроме Хачима Шогенова — одна и та же история: все они начинали зачищать ваххабитов давно. Тогда, когда размах явления еще не был очень понятен. Когда им можно было жечь бороды, В«сажать на бутылкуВ», а потом отпускать за бабки, когда упившийся кровью, деньгами и водкой кавказский мент чувствовал себя хозяином положения, когда ему в голову не могло прийти, что эти люди, толкующие о дозволенности убийства любого мунафика, станут не просто делать то, что они говорят, — станут всепроникающей силой, от которой нет спасения.

Силой, которой не может отказать бизнесмен: сдашь одного — придет другой и убьет. Силой, с которой бесполезно бороться менту: убьешь одного — достанет другой.

Мент Закарьяев (однофамилец, как ни странно, боевика Закарьяева) доставал ваххабита Вадима Бутдаева. Бутдаев с приятелем сели в такси, связали водителя (водителя не убили, он же не мент), пристрелили Закарьяева и сказали водителю на прощанье: В«Передай всем, что это сделал БеспалыйВ». В последние недели своей жизни Закарьяев знал, что за ним следят, боевики обложили, его, как зайца, а родное МВД не шевелилось. Покойник Арип Алиев знал, что обречен, таскал с собой в джипе шапку, полную гранат, а от охраны, полагающейся ему, отказался: В«Зачем мне с собой в смерть других тащить?В».

Но это та, старая гвардия, которая из-за своего ментовского гонора влезла в блудняк с моджахедами, — а нынешним-то, в живых оставшимся, чего суетиться?

За Путина умирать? Не смешите мои тапочки.

Проблема Путина та же, что Сталина. Сталин создал сословие палачей, которое стреляло в затылок полякам в Катыни и вырывало ногти у подследственных. Но когда 22 июня напал Гитлер, палачи побросали командные посты и побежали в тыл. Они так не договаривались. Они думали, что служить великому Сталину — это стрелять в затылок связанным. А чтобы по ним стреляли, они не хотели.

Путин превратил российских ментов в оккупационную армию, которая умеет только грабить и убивать. Ну представьте себе среднестатистического поклонника Путина в органах — неутомимого сторонника вертикали власти с В«гелендвагеномВ» под задницей, В«вертюВ» в кармане и десятком-другим врагов народа, ой, простите, бизнесменов, в следственном изоляторе. И что, он пойдет умирать за Путина?

Он пойдет искать Магомедали Вагабова, который контролирует Губден больше, чем федеральные власти? У которого в Губдене могут убить не то что мента, но и любого, осмелившегося с властями сотрудничать?

Ответ: нет. Их остановит животный страх смерти.

Заметим, что нынешний всплеск активности боевиков начался еще до В«зеленкиВ». Что будет летом, во время традиционного военного сезона, страшно себе представить. Увы, легко предсказать, что взрыв в Москве — не последний. И В«Невский экспрессВ» не последний. И смертник, взорвавшийся только что в Дагестане, со 100 кг взрывчатки, — не последний. И что покушение на Хачима Шогенова не последнее, а просто очередное, и кабардино-балкарский джамаат не успокоится, пока не добьет его, как Кярова, — тоже предсказать несложно.

Что тут остается переродившемуся, недееспособному государству? Только одно — врать. Вместо того чтобы ловить шахидов, запретить слово В«шахидВ». Сообщать, что ваххабиты — это проклятые шпионы, которые наняты проклятой Америкой, чтобы взорваться за деньги. Сажать на 15 суток тех журналистов, которые считают иначе.

И знаете, что самое поразительное? То, что вся наша официальная идеология — наряду с неофициальной чудовищной реальностью — и является одним из главных источников ваххабизма.

Потому что ваххабизм в своем отношении к Западу и демократии очень похож на путинизм. С той только разницей, что ваххабиты считают, что демократия никуда не годится, а править должен Аллах, а по зомбоящику объясняют, что демократия никуда не годится, а править должен Путин.

И за Аллаха умирать легко, а за Путина — с его яхтами, резиденциями, горными лыжами и успешной международной политикой в виде аншлюса "Нафтогаза Украины" — решительно невозможно.

В 

В Фотография РИА Новости