В 

Не перестаю дивиться поразительной способности отечественных ведомств к выработке единой позиции по важнейшим внешнеполитическим вопросам. Вот Москва проголосовала за резолюцию, вводящую санкции против Ирана, который не желает ставить свою ядерную программу под контроль мирового сообщества. Резолюция содержит запрет на поставки Тегерану определенных видов вооружений, прежде всего ракетной техники. Кроме того документ содержит недвусмысленную рекомендацию всем государствам воздержаться от поставок любых вооружений Тегерану.

В 

В 

РаботаВ  над резолюцией продолжалась несколько недель. За это время российские заинтересованные ведомства казалось бы должны согласовать общий подход к тому, как именно повлияют санкции на продажу вооружений Ирану. Однако не тут-то было. На следующий день после принятия резолюции высокопоставленные российские чиновники отправились по привычному маршруту. То есть кто в лес, кто по дрова.

СперваВ  со ссылкой на В«высокопоставленного представителя структур в системе военно-технического сотрудничестваВ» России Интерфакс сообщил, что связи с Ираном в этой сфере будут свернуты: В«Решение Совета Безопасности ООН для любой страны является обязательным для выполнения. Естественно, будет заморожен и контракт на поставки Тегерану зенитных ракетных систем С-300В». При этом было ясно: речь идет не только о реализации подписанного пять лет назад контракта на поставку С-300, но и о замораживании техническогоВ  обслуживания уже поставленных Ирану систем противовоздушной обороны малой дальности В«Тор-М1В», а кроме того о приостановке поставок запчастей к проданным еще Советским Союзом танков и самолетов.
Но через несколько часов представитель МИДаВ  Андрей Нестеренко многозначительно поведал, что средства ПВО, за исключением переносных зенитных ракетных комплексов, В«не охватываются регистром ООН по обычным вооружениям, на который содержатся ссылки в резолюции по ИрануВ». Чуть позже в том же духе высказался и главный внешнеполитический начальник Сергей Лавров. Тему тут же подхватил директор Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству Михаил Дмитриев, заявивший: В«С-300 не подпадают под санкции СБ ООН, поэтому в отношении их поставок Ирану Россия никак не связана резолюцией Совбеза, и работа по этому контракту идет... Ограничения, естественно, вводятся, но они касаются только наступательных вооруженийВ».
Однако еще через сутки эта принципиальная позиция сменилась на противоположную, столь же принципиальную. "Согласно нашей практике, осуществление резолюции Совета Безопасности ООН реализуется через принятие указов президента РФ. Будет подготовлен соответствующий указ, и в этом указе, и в других соответствующих документах будет определено, какие поставки каких конкретно вооружений не укладываются в рамки резолюции", - туманно разъяснилВ  Лавров.

Еще более удивительная метаморфоза произошла с чиновниками

Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству. В то время как их руководитель утверждал, что работа по контракту С-300 будет идти, они напряженно анализировали положения резолюции СБ ООН по Ирану.В  И пришли к выводу, что ограничительные меры затрагивают-такиВ  вопрос поставки в Иран зенитно-ракетных комплексов С-300. Можно сказать, уникальный случай принципиальности. Официальное сообщениеВ  пресс-службы ФСВТС прямо дезавуирует заявление своего руководителя: "Анализ положений принятой 9 июня 2010 года резолюции Совета Безопасности ООН № 1929, проведенный в Федеральной службе по военно-техническому сотрудничеству на экспертном уровне, свидетельствует о том, что содержащиеся в них ограничительные меры и требования затрагивают и вопрос поставки в Иран ЗРК С-300".

В конце концов точку поставил тот же Интефакс, передавший со ссылкой на кремлевский источник, что комплексы С-300 таки попадают под действие режима санкций.

Этот разнобой тем более смешон, что все эти последние годы российские власти утверждали, что их политика носит принципиальный характер. Хороши принципы, которые меняются в течение суток. На самом деле, взгляды наших начальников меняются в соответствии с ситуацией. Чего стоит, например, тезис о том, что комплекс ПВО С-300 является сугубо оборонительным оружием и потому-де на него не распространяется запрет. Всего два месяца назад отечественная дипломатия ликовала по поводу того, что в новый Договор СНВ ей удалось вставить фразу про взаимосвязь стратегических наступательных и оборонительных вооружений. Однако когда речь заходит поставках комплексов ПВО Ирану,В  Москва предпочитает не видеть этой взаимосвязи. Между тем, как раз для Тегерана комплексы ПВО, которые будут прикрывать его ядерные объекты, как раз являются стратегическими. Со всеми вытекающими последствиями. Уверенность в том, что ты надежно защищен, как известно, является провоцирующим фактором для принятия решения о нанесения первого удара, особенно если решение будет принимать столь адекватный деятель, коим является Ахмадинежад.

Как мне представляется, в российских играх вокруг продажи оружия Ирану отсутствует не только принципиальность, но даже циничный корыстный расчет, когда все равно что продавать, лишь бы доход получить.В  Ведь издержки такого бизнеса в виде американских санкций могут перечеркнуть все доходы, которые не столь уж велики. Устраивая в течение пяти лет пляски вокруг возможной поставки С-300 Ирану, российские начальники ублажали собственные комплексы неполноценности. Ведь им казалось, что периодически угрожая продать С-300 В аятоллам, они как взрослые играют с Вашингтоном в геополитические игры.

Именно поэтому и случился разнобой. Некоторые начальники никак не могли поверить, что нацлидер решил отказаться от любимой игрушки. А он не мог сразу дать ценные указания, в Париже был. У него появились другие игрушки, с Саркози встречался. Однако, если что не так, он и С-300 вспомнит.В В