В 

Драматическая история с Олегом Кашиным реанимировала идею особого закона о защите работников СМИ. Сообщается о подготовке законопроекта, ужесточающего уголовную ответственность за нападения на журналистов. Соответствующие изменения предлагается внести в ст. 277 УК РФ вЂ“ В«Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеляВ». Если законопроект примут, журналисты будут приравнены к государственным и общественным деятелям, за посягательство на жизнь которых действующим УК РФ предусмотрена ответственность в виде лишения свободы на срок от 12 до 20 лет либо пожизненное заключение. Ранее представители Общественной палаты заявляли, что нападение на журналиста необходимо приравнять к нападению на сотрудника правоохранительных органов.

Возможно, первой реакцией любого журналиста на эти сообщения будет радость – кому не хочется быть защищенным от уголовщины? Некоторым даже, может быть, будут импонировать особые условия – журналисты будут пользоваться специальной защитой закона наравне с государственными и общественными деятелями. Приятно сознавать принадлежность к избранным, к особой касте. Приятно не стоять в общей очереди, ездить с синим маячком на крыше, знать, что за тебя дадут не пять лет, а пожизненно. Может быть, поначалу будет немного совестно, но с этим можно свыкнуться.

Самое забавное, что все это блеф и дешевая разводка. Трудно поверить, что государство вдруг полюбило журналистов. С чего бы это? Власть пытается журналистов прикупить. Она их, по крайней мере, формально, причисляет к равным себе, к особо защищенным и неприкасаемым. Она дает им иммунитет. В обмен на что? Нетрудно догадаться. Государству нужно от журналистов только одно – покорность. В«Мы вам даем такую же защиту, как себе, а вы уж постарайтесь соответствовать нашим ожиданиямВ».

Между тем, покупка эта, мало того, что грязная по сути, еще и жульническая. Государственных и общественных деятелей реально защищают не статьи закона, а ФСО, в худшем случае, частные охранные агентства. Журналистов никто защищать не будет. (Если не считать милицию, от которой нам всем самим приходится защищаться.) Защита закона, которая предложена журналистам – фикция, иллюзия. Проблема уязвимости журналистов не в том, что существующие законы плохи, а в том, что они не действуют. Преступников не ловят. Не хотят и не могут поймать. Правоохранительные органы заняты куда более интересным делом – крышеванием преступности, вымогательством, коррупцией. Какая, в сущности, разница, дать убийце журналиста десять лет или пожизненное, если его все равно никто никогда не поймает. Если он все равно всегда откупится. Если его все равно всегда выгородят влиятельные заказчики.

Следствие может ссылаться на трудности в поисках убийц Политковской. Следствию уже труднее ссылаться на трудности в деле журналиста Бекетова – следы явно ведут в химкинскую администрацию. И уже надо набраться особо изощренной наглости, чтобы В«не найтиВ» среди московских милиционеров того преступника, который в отделении милиции сломал руку журналисту Газеты.Ru Александру Артемьеву.

Нужна ли, например, Артемьеву особая защита закона? Полагаю, ему бы хватило и тех законов, которые есть, если бы они соблюдались, а следователи не солидаризировались с преступником из корпоративных соображений. А может быть, и не только корпоративных.

Возможно, в предложенных новациях у власти есть и еще одно соображение – оторвать журналистов от общества. Провести между ними грань. Причислить журналистов к государственной элите, чтобы заставить их взглянуть на всех остальных свысока. Не слабое искушение.

Зампред комитета Госдумы по информационной политике Борис Резник, автор законопроекта, заявил, что надо предпринимать какие-то меры по обеспечению безопасности журналистов, например, вооружить их. В«Если бы у журналиста был в кармане пистолет, то он чувствовал бы себя увереннее, хотя бы входя в подъездВ», — поделился он своими соображениями с Русской службой новостей. Это верно подмечено.

Но это верно не только для журналистов. Любой человек, входя в подъезд, будет чувствовать себя увереннее, если у него в кармане пистолет. Ношение короткоствольного огнестрельного оружия — последняя эффективная возможность самозащиты. Особенно, если учесть, что милиция гражданское население не защищает, а преступники этим оружием давно и хорошо вооружены. Как гласит американская поговорка, В«Господь создал людей свободными, а полковник Кольт сделал их равнымиВ».

Однако равенство – эта не та идея, которая в почете у российской власти. Чтобы управлять обществом, его надо разделить. По разным категориям и признакам. Чем больше, тем лучше. В этом ряду стоит и попытка наделить журналистов особым статусом перед лицом закона.

В 

п»ї