Уходящий год был нелегким — ужасное лето, существенные потери в сельском хозяйстве, в пищевой промышленности, ряд других неприятных фактов. Но год этот в значительной мере помог определиться с тем, что нас будет ожидать. С начавшимся в 2008 году кризисом было отмечено падение экономики, которое продолжалось почти до середины 2009 года, после чего началось оживление. Тогда многие надеялись, что оживление если не перекроет падение, то, по крайней мере, ликвидирует большую часть потерь. Таким образом, от 2010 года можно было бы ожидать продолжения тенденций 2009-го. Но в 2010-м не произошло ни падения, ни подъема — сплошная прямая линия, то, что в экономике называется стагнацией. Показатели подъема, которые сейчас в ходу, несколько понижены по сравнению с оценками середины года — 3,7% роста вместо 4%. Напомню, что падение составляло 7,9%, а в крайних точках 13%. Поэтому перед нами лишь частичное восстановление того, что мы потеряли. В самом падении я не вижу ничего ужасного — в конце концов, министр финансов Алексей Кудрин давно предупреждал, что в экономике перегрев. Кроме того, весь предшествовавший подъем был мотивирован спекулятивными факторами — ростом цен на нефть и дешевизной кредитов: до 2008 года кредиты в реальном исчислении были бесплатными — правда, стоимость депозитов тоже была намного ниже реальной, и население расплачивалось за рост доходов потерями сбережений. А когда закончилось действие этих спекулятивных факторов, рост прекратился.

Теперь мы сталкиваемся со стагнацией и должны смотреть, на какие долгосрочные факторы можно опереться. Таким долгосрочным фактором могло бы быть повышение деловой активности. Подчеркиваю, естественной деловой активности, то есть создающей долгосрочные мотивы для инвестиций и принятия рисков, что способствует подъему экономики. Изучение экономической ситуации говорит о том, что серьезных изменений в этом отношении ожидать не стоит. Нужно, чтобы правительство решилось убрать основные препятствия для повышения деловой активности, а именно давление на бизнес со стороны силовых органов, сбор дани, причем не обязательно от имени государства, иногда и в чьих-либо личных интересах. Это остается исключительно серьезным фактором, ликвидация которого сегодня, как мне представляется, в значительной степени не зависит от правительства. Пока здесь не произойдут серьезные изменения, мне кажется, особых успехов мы не дождемся. Можно ублажать милиционеров и ФСБ и говорить, что без них страна не может, а не то, мол, пусть В«либеральные бороденкиВ» идут и сами справляются с митингами на Манежной площади. Но если рассуждать с таких позиций и смотреть сквозь пальцы на нарушение закона со стороны слуг правосудия, мы по-прежнему будем иметь то, что имеем. И нечего рассчитывать на быстрое повышение цен на нефть или бесплатные кредиты.

Страшных провалов в ближайшем будущем я не ожидаю. Тем многочисленным российским гражданам, которые считают, что за каждым углом их ожидает катастрофа, и чуть что — бегут покупать соль и спички, могу сказать, что в России работает рыночная экономика. Это не совсем привычно для ныне живущих поколений, но она делает свое дело. Поэтому больших катастроф не будет — будут включаться механизмы восстановления равновесия. Но если кто-то рассчитывает на экономическое чудо, на то, что мы наконец-то станем жить как люди, не хуже Словакии или Польши, то этого я тоже не ожидаю. Можно все время произносить слово В«модернизацияВ» и строить В«СколковоВ», но это не решит проблему. Необходимы, как я уже не раз говорил, институциональные изменения, то есть создание существенно иного инвестиционного и делового климата, способного убедить бизнес в том, что ситуация поменялась и можно забирать деньги из оффшоров и вкладывать в Россию. Пока я со стороны нашего дуумвирата не вижу готовности к таким изменениям.

Именно в институциональные изменения, в реформы следует сейчас прежде всего вкладывать деньги. Вместо этого происходит повышение пенсий до 39% коэффициента замещения. Это колоссальный просчет. Руководство страны толкнули на бессмысленную, глупую авантюру, в результате чего оголились другие участки экономики, которые тоже требуют денег. Такая же авантюра — печатать деньги или тратить еще сохранившиеся резервы. Нам нужно создать долгосрочно работающую пенсионную систему, а не просто повысить пенсию на один год, а потом не знать, что делать. Продолжается вакханалия расходов, которая стране не по силам. Значит, нужно действовать гораздо более осторожно и акцентировать внимание на институциональных изменениях. Это соответствует понятию В«модернизацияВ» и ставит своей целью создание институтов, которые будут способствовать долгосрочному развитию экономики. Все сказанное предполагает и изменения в политической системе, но, боюсь, наши власти не собираются двигаться в этом направлении.

п»ї