В 

Я не хочу присоединяться к общему хору тех, кто сейчас поносит Путина, Кремль, Вертикаль. Не потому что считаю, что Путин, Вертикаль и Кремль хороши и что они никакого отношения к подобным трагедиям не имеют. Но мы постоянно говорим о плохих властях и ждем, когда они начнут что-то менять. Или не ждем – а требуем! Гвоздим, настаиваем, клеймим гнилую систему милиции, безопасности, судов и так далее. Но это выглядит так, словно между нами и властью нет никаких промежуточных звеньев.

А звенья есть. Мы и есть эти звенья. Мне не нулевой уровень. Мы все ступеньки, лишь последняя из которых находится на вершине. Не власть сделала нас такими, а мы выбрали, приняли и удерживаем эту власть, потому что большинство из нас она устраивает.

Я говорил об этом в эфире и хочу повторить снова, несмотря на предложение уважаемой мною Евгении Альбац В«не переводить стрелки на таксистовВ». Потому что не Путин сделал этих людей подлецами, а эти подлецы сделали Путина. Начиная с самого элементарного. Вот не Путин заставляет их ссать в подъездах собственных домов – никогда не поверю, что из-за него они это делают. И первая их реакция на взрыв была самой естественной, в смысле рефлекторной. Бомбилы подняли цены, и без того грабительские, до размера среднемесячной зарплаты. А другая дрянь рассылала провокационные смс, мол, вышли срочно денег, я в Домодедово (что-то в этом роде). Мы видим подобное всякий раз, когда случается беда. Когда в прошлом марте взрывали метро, было ровно то же самое.

А рядом с подлостью идет раздолбайство. Вот я могу искренне и при всех признаться, что ненавижу аэропорт Домодедово. Я не знаю, по каким параметрам Медведев оценивает его как современный. Может быть, по стеклянному дизайну, количеству кафе и ассортименту дьюти-фри. Но сколько раз я оттуда улетал и сколько раз прилетал – там всегда был бардак и кавардак. Я однажды про это даже на страницах В«ЕЖаВ» писал. А под Новый год и вся страна увидела всю домодедовскую современность в действии. Поэтому простите, но если где-то, в каком-то аэропорту и должны были что-то взорвать, то лучшего варианта, чем сделать это в Домодедово, не было. Я думал о том, что здесь не все в порядке, всякий раз, когда проходил через неработающую рамку в дверях, и не чувствовал ни малейшего интереса со стороны скучающей службы безопасности. А разве для кого-то стало сюрпризом, что менты занимались там двумя вещами – собирали дань с тех же бомбил и шмонали среднеазиатские рейсы? Сейчас дадут по заднице начальнику службы безопасности, создадут давку на входе, но пройдет неделя — и все станет по-старому.

В 

Эти усиленные меры безопасности выглядят уже трагикомично. Потому что бессистемное хождение милиционеров по трое-пятеро в течение пяти дней – это как борьба с преступностью увеличением сроков. При том, что никаких преступников все равно поймать не могут, и им без разницы, каким будет наказание, которого они и так избегут. Замечено было уже несколько раз, что для этих усилений даже какой-то особый сорт ментов находят. Мой коллега смешно сказал, что они похожи на солдат Урфина Джюса из последней партии, когда волшебный порошок уже был на исходе. После мартовских взрывов нам пообещали в течение нескольких лет (!) установить в метро современные техсредства. И вот вроде бы приволокли какую-то технику на станцию В«Охотный рядВ». Но как она там работает и работает ли — непонятно.

Потому что помимо подлости и раздолбайства есть еще обычное безразличие ко всему. Не зря в эти дни на экранах столько израильских специалистов. Потому что в Израиле, как и у нас, идет война. Но израильтяне смогли это осознать. Они — как один за всех, и все понимают, что человеческая жизнь стоит бдительности, жестких мер, дотошности, потерянного времени, перестраховки, а порою и определенного вмешательства в частную жизнь. А мы, реально воюя 15 лет, все еще уверены, что взорвут где-то в другом месте и погибнет наверняка кто-то другой. Что ко мне это никогда не будет иметь отношения. Поэтому в донорских пунктах нет ажиотажа, поэтому В«на курс рубля теракт не повлияетВ», поэтому музыка и ржач из приемника в машине не уменьшаются.

Не мы такие – жизнь такая? Бытие определяет сознание? Власть должна разобраться, власть должна защитить, власть должна принять меры? А вот я считаю, что выбор — быть ли негодяем, быть ли раздолбаем, быть ли равнодушным — человек делает сам. Не надо переводить стрелки на власть или таксистов. Из множества хороших людей рождается хорошая власть и хорошая страна. А из множества не пойми чего рождается то, что мы видим вокруг себя. В«Воронье и гробыВ». В 

В 

Фотографии РИА Новости

п»ї