Предшественник Валентины Матвиенко в кресле петербургского градоначальника Владимир Яковлев (который теперь в ответ на вопрос, не хочет ли он вернуться в Петербург, только посмеивается) был необыкновенно популярен у горожан. Валентина Ивановна последовательно проводила его политику — и ее снимают из опасения, что со своим антирейтингом она потопит всю В«Единую РоссиюВ». В этом нет никакой справедливости (В«справедливостьВ» — слово в Петербурге неблагонадежное).В  Истина проста: нельзя опаздывать на целую эпоху.

В 

Крепкий хозяйственник

Валентина Матвиенко с самого начала пришлась в Петербурге не ко двору. В 2003 году ее, несмотря на прямую поддержку модного тогда Владимира Путина, заблаговременное устранение Владимира Яковлева, тотальную зачистку политического поля и весь административный ресурс, избрали только во втором туре. А до этого — в 2000 году, когда Кремль в первый раз отправил ее избираться губернатором Петербурга — и вовсе отозвали в самом начале кампании из-за очевидной безнадежности.

Участие в выборах оставило в душе Валентины Матвиенко неизгладимый след. В октябре 2004 года в интервью В«ИтогамВ» по поводу перехода к назначению губернаторов она поделилась наболевшим: В«Не понаслышке знаю, что последние года три главы регионов толпами ходили к Владимиру Путину и дружно просили об одном: избавьте нас от выборов! Человек, однажды прошедший их горнило, ни за что на свете не захочет еще раз подвергать себя подобному. Это испытание не для честных людей. При помощи отработанных приемов мастера черного пиара без труда делают из героя монстра, а из подонка пример для подражания. Все решает, у кого из кандидатов больше денег, чьи спонсоры круче. Счет идет на десятки миллионов долларов. Понятно, такие суммы официально нигде не фигурируют, значит, включаются "серые", полулегальные и абсолютно нелегальные схемы. Победившему кандидату потом приходится за все платить сполна, отрабатывая взятые перед спонсорами обязательстваВ».

Из уст человека, за год до этого победившего на губернаторских выборах, такие откровения звучали поистине сенсационно. Как они попали в печать, до сих пор остается маленькой тайной (уверяют, что то ли в В«ИтогахВ», то ли в Смольном перепутали первоначальный и откорректированный варианты интервью). Но в этих словах — вся Валентина Матвиенко.

Владимир Яковлев рекомендовался как В«крепкий хозяйственникВ». Он гулял в каске по стройплощадкам, ремонтировал дороги, менял трубы, реформировал ЖКХ и т.п. Коэффициент его полезной деятельности посчитать было невозможно, но по единственному городскому телеканалу — Пятому — она освещалась во всех ракурсах.

Валентина Матвиенко пошла еще дальше. Она регулярно отчитывалась о том, что за последние пару лет бюджет города утроился. Она привела в Петербург (вернее, при ней привели) ряд крупных налогоплательщиков во главе с В«ГазпромнефтьюВ». Она начала великие стройки — новый стадион для В«ЗенитаВ», автозаводы, жилые кварталы. При ней была почти достроена единственная кольцевая дорога вокруг города, проектировавшаяся еще с советских времен. Вся статистика была в пользу Матвиенко. Доходы населения, индексы промышленного производства, налоговые поступления и все, что только могло расти, — росло. Даже во время кризиса все не сильно поколебалось.

В 

Ошибка башней

И только дела с народной любовью обстояли не так хорошо. Если в первые годы ее уровень еще был приемлемым, то потом покатился по наклонной. Здесь есть, конечно, субъективные причины: идя на поводу у собственного окружения, мечтавшего освоить многомиллионные инвестиции, Валентина Матвиенко под лозунгом возвращения Пятому каналу федерального эфира отдала его из городской собственности в руки олигархов. Канал получил частоты и деньги, но присутствие губернатора на нем резко сократилось. Можно искать причину в чрезмерном, по мнению некоторых консервативных петербуржцев, увлечении губернатора яркими цветами в одежде и вообще в личностных факторах. Непонятно откуда, но почти каждый в городе знает комсомольское прозвище Валентины Ивановны.

Это — причины важные, но второстепенные. Во второй половине 90-х полуголодная и растерянная публика ждала от властей ремонта дорог и труб. И получала этот ремонт от крепкого хозяйственника Яковлева хотя бы в виде ТВ-картинки. Но во второй половине 2000-х публика отъелась, а ремонт дорог стал само собой разумеющимся явлением. Удовлетворив потребности в еде и безопасности, народ поднялся до следующего уровня — захотел новых идей. А его продолжали кормить неинтересным ремонтом дорог и открытием заводов.

Сначала новая идея вроде бы была: вторая столица. В Петербург переехал Конституционный суд и собрался переезжать штаб ВМФ. Но суд переехал — а ни жизнь в городе, ни самоощущение горожан не поменялись. Более того, всякие разговоры о столичности как правило заканчивались выводом, что ничего, кроме еще более чудовищных пробок, это не даст. И теперь о ней не вспоминают.

Феноменальный рост доходов не сопровождался никакими качественными изменениями жизни горожан. Для Смольного было бы вообще лучше не педалировать эту тему, но в комсомольском задоре он не мог остановиться. Ни одна стратегическая проблема мегаполиса — от пробок до вывода промышленных предприятий из центра или создания отдельного делового квартала — так и не была решена. Более того, власти даже не обозначили, как они собираются их решать. Они мыслили город как бизнес: заработать в бюджет как можно больше денег стало самоцелью. Что делать дальше, никто толком не представлял.

Впрочем, Валентина Матвиенко сумела-таки дать петербуржцам мобилизующую их идею. Практически сразу после прихода к власти она объявила о намерении построить первый в городе небоскреб для офиса Газпрома. Губернатор наверняка была уверена, что горожане будут рады этому подарку так же, как и она сама (говорят, ее восхищают офисные высотки Китая). Но башня стала символом всей градостроительной политики городских властей периода дикого капитализма: разрушения исторических зданий, вырубки зеленых насаждений, уплотнительной застройки. Эта политика была ровно такой же, как и при Яковлеве, но тогда большинству, за исключением особенных ценителей архитектуры, было не до высоких материй. А потом большинство дозрело. Разрушение привычной среды обитания всегда болезненно воспринимается людьми, и тем более петербуржцами, которым с детства рассказывают об уникальности их города. Появилась идея — сохранение города и обуздание строителей, главного врага видели в Валентине Матвиенко.

Окончательно рейтинг губернатора добил снег, который падал две последние зимы без стыда и совести. Будь Валентина Матвиенко любима горожанами, виноватой в этом снеге оказалась бы природа. Но поскольку любви не было, виноватым стал Смольный. А все попытки Валентины Ивановны поправить дело личной харизмой, призывами разработать новые технологии, чтобы В«срезать сосули лазерамиВ» и обещания отправить нерадивых чиновников вязать носки только усугубляли ситуацию. При этом разные околокоррупционные истории, случавшиеся в Петербурге, как и любом другом городе, самостоятельного значения не имели. Они были лишь фоном.

В п»ї

После Матвиенко

В жизни каждого петербургского губернатора существуют три периода. Первый, когда он полон детских фантазий и собирается все поменять. Второй — когда понимает, что сделать ничего невозможно, слегка подобижен на глупый народ, который сам не знает, чего хочет, но старается быть мудрым руководителем. И третий, когда силы на исходе, груз нерешенных проблем тянет вниз, а враги кровожадно облизываются. На этом этапе губернатор, говоря по-русски, начинает демонстрировать слабость, а по-человечески — старается соответствовать ожиданиям населения. Пытается наладить отношения со СМИ, отказывается от наиболее одиозных решений, меняет свою политику. Так было при Яковлеве, который в борьбе с полпредом Виктором Черкесовым превратился в демократа и друга журналистов. Этот же путь проделала Валентина Матвиенко, под занавес своей карьеры собравшая группу наиболее известных градозащитников во главе с режиссером Александром Сокуровым и вступившая с ними в долгие переговоры.

Нет сомнения, что новый градоначальник пойдет этим же путем. Начнет с какой-нибудь важной реформы на благо народа, потом будет просто народом править, а кончит попытками с ним помириться.

Есть еще два правила, выведенных эмпирическим путем:

- каждый следующий губернатор хуже предыдущего;

- Петербургом правят женщины. Либо через мужей (Людмила Нарусова и Ирина Яковлева), либо непосредственно (Валентина Матвиенко). Поэтому вычислить будущего начальника Северной столицы несложно — поскольку в списке потенциальных кандидатов только мужчины, надо искать того, кто больше других прислушивается к мнению своей жены.

В 

Фотографии РИА Новости

В 

В