Судная неделя
Еще первая лампочка не успела вспыхнуть на юге Москвы после многочасового мрака, еще не все пассажиры остановленных в тоннелях метро поездов добрели до станций, еще застрявшие лифты не доехали до первого этажа, а перипетии этой мрачной драмы успели отойти на второй план. Главный вопрос, который мучил обесточенных граждан в те роковые минуты, был вовсе не о том, когда наконец дадут свет. Люди думали о Чубайсе. Большинство в своих грезах уже видело его за решеткой. Приятные мечты помогли справиться с трагическими обстоятельствами. Только благодаря им не случилось народных волнений, остались целы витрины магазинов, не сожгли ни одного автомобиля. А когда Генпрокуратура заявила, что возбуждает уголовное дело по факту масштабного отключения электричества и появилась информация о том, что Чубайса вызывают на допрос, Москва взорвалась ликованием: незнакомые люди целовались прямо на улицах, дарили друг другу цветы, смеялись, распевали песни. Движение на городских магистралях удалось восстановить только поздно вечером.
Вообще, дело Чубайса на минувшей неделе затмило два других громких судебных разбирательства – в Мещанском суде и в далекой Швейцарии. Однако по порядку.
Жестокое разочарование
Из прокуратуры Анатолия Борисовича отпустили, а в пятницу утром Госдума отказалась даже рассматривать вопрос о снятии Чубайса с поста главы РАО ЕЭС. Конечно, все еще может быть, как принято нынче говорить, «последнее слово остается за президентом». Но, похоже, он его произнес. Словом, ни сажать главного энергетика, ни даже увольнять с работы никто сейчас не собирается. Я бы очень сильно удивился, если бы это все-таки произошло. Потому что, как известно, «дорого яичко к Христову дню». То есть, конечно, всегда приятно осчастливить собственный народ, и я даже могу себе представить, что у многих в Кремле и по соседству сейчас чешутся руки. Но давайте, товарищи, будем сдерживать себя. Не то нынче время, чтобы такой мощный ресурс, как уничтожение Анатолия Борисовича Чубайса, расходовать по пустякам, просто потому, что подвернулся удобный случай. Ведь впереди еще реформирование ЖКХ, здравоохранения, отмена отсрочек от армии. То есть в ближайшее время властям придется предпринять ряд действий, которые вряд ли будут поддержаны подавляющим большинством населения нашей страны. Особо нервные могут и на улицы выйти. На «наших» надежды никакой, только на Чубайса. Не в том смысле, что он вместе с остальным руководством РАО пойдет разгонять манифестации, а в том, что, посадив его в острый момент, можно сбить волну народного негодования.
Кроме того, не надо забывать – в субботу СПС проводит съезд, на котором будет решаться много судьбоносных вопросов. Например, о лидере партии. Пока правые партийцы договорились между собой, что СПС возглавит никому в Москве не известный пермский вице-губернатор Никита Белых. Такое решение вполне устраивает Кремль. Оно означает, что Чубайс сохраняет контроль над партией. Но это – лояльный властям руководитель РАО «ЕЭС России». А как поведет себя уволенный Чубайс, против которого к тому же возбуждено уголовное дело? Не захочет ли он сам возглавить партию? А какие лозунги прозвучат на съезде в этом случае? И вообще, как дальше поведет себя СПС? Слишком много вопросов и слишком большой риск. В общем, более или менее очевидно, что в ближайшее время потеря свободы Чубайсу не грозит. А вот его доброму знакомому Михаилу Ходорковском не светит противоположное — пока ничто не предвещает, что в сколь-нибудь обозримом будущем он может оказаться на свободе.
Чекистские шуточки
Начало минувшей недели ознаменовалось демонстрацией властями своего чувства юмора – на Каланчевской улице, возле здания Мещанского суда, где уже, бог знает, сколько дней судья зачитывает приговор Ходорковскому, появилась дорожная техника. Улицу перекрыли как для автомобилей, так и для пешеходов. Начался внеплановый ремонт дорожного покрытия. Кто еще не догадался, это было сделано для того, чтобы убрать пикетчиков из-под окон зала суда.
Какие все-таки находчивые и остроумные ребята наши чекисты. И как они сейчас, должно быть, радуются. То есть им отдали приказ: убрать этих горлопанов, а они вместо того, чтобы звать ОМОН, водометы, части специального назначения, как это было на предыдущей неделе, придумали такой небанальный ход. И придраться не к чему — у нас, извините, закрыто на ремонт, заходите позже.
Я живо себе представляю, как какой-нибудь безвестный подполковник ФСБ, ответственный за поддержания спокойной обстановки вокруг Мещанского суда, вечером во время ужина, приняв стопку водки, рассказывает своей благоверной: «Слышь, Люсь, какую штуку я придумал, чтобы уроды эти к объекту подойти не могли…»
Какое отношение весь этот дешевый балаган имеет к судьбе Михаила Ходорковского? Да никакого, конечно. Думаю, что она уже решена. В отличие от судьбы нашего швейцарского сидельца, у которого все еще впереди.
Расщепление Адамова
Бывший главный атомщик России так и не смог ответить, возможно, на самый важный вопрос в своей жизни: в какой тюрьме он хочет сидеть – российской или американской? В четверг стало известно, что он отказался от упрощенной процедуры экстрадиции в третьи страны и теперь будет ждать решения швейцарского суда. Напомню, что первоначальные обвинения против Евгения Адамова выдвинула американская юстиция: он, дескать, украл девять миллионов долларов, которые налогоплательщики США выделили для модернизации ядерных объектов на нашей территории. Адамов, видно, решил, что бог с ними, с объектами, и попытался найти деньгам лучшее применение. Не вышло. Словом, когда его арестовали в Швейцарии, в Москве занервничали. Говорят, Адамов наизусть помнит весь ядерный арсенал России и адреса, по которым расположены шахты. Некоторые особенно человеколюбивые депутаты из ЛДПР даже предлагали послать в горную страну тех двух ребят, что недавно вернулись из командировки в Катар, где встречались с чеченским сепаратистом Зелимханом Яндарбиевым. Москва пока решила ограничиться возбуждением уголовного дела и самой требовать выдачи Адамова – мол, мы всегда знали, что он преступник, поэтому отдайте его нам. Теперь остается ждать, куда отправится незадачливый атомщик. Подозреваю, что все-таки в США. Деньги-то он украл американские.
