Память и памятники
В«А над
Бабьим Яром — смех и музыка...
Так что все
в порядке, спи сынокВ».
Александр Галич
В семидесятилетнюю годовщину трагических событий – расстрела киевских евреев в Бабьем Яру – я вспоминаю, как еще осенью 1976 года специально приехал в Киев, чтобы посмотреть на только что поставленный памятник жертвам этого расстрела. Памятник, который ждали почти тридцать лет с того момента, когда сразу после войны на этом месте был заложен мемориальный камень.
Приехал и ужаснулся. Меня тогда шокировало все: и сам памятник, на плите перед которым было написано, что тут погибло 100 тысяч граждан, и ни слова о евреях, и что на переднем плане были изображены три фигуры – условно некоего комиссара, солдата и матроса, а уже на заднем плане груда тел, расстрелянных в Бабьем Яре. Мне было неприятно, что в этом искусственном овраге играли дети, а напротив мемориала расположилось кафе-стекляшка В«Хвилинка»…
И вот спустя много лет (в позапрошлом году, но с тех пор ничего существенно не изменилось) я снова приехал в Киев – столицу уже новой страны. И почти сразу поехал к старому памятнику. В
Мы подъехали к нему 27 сентября. Так совпало, что это было за сутки до Йом-Кипура – Судного дня для евреев. К тому же это было воскресенье, и, видимо, боясь не собрать людей в будний день, 29 сентября – непосредственно в годовщину событий 1941 года, мероприятия проводились в выходной.В
В
В
У официального памятника в Бабьем Яре был митинг коммунистов: как всегда хорошо организованный, когда знамен больше, чем людей. В микрофон звучали гневные слова против возрождения нацизма, героизации националистического сопротивления и планирующейся застройки в районе Бабьего Яра. Митинг, снимавшийся телевидением России, закончился единогласно принятой резолюцией.
Мы подошли к памятнику, чтобы положить цветы. У одной из ступенек лежала кучка шелухи от семечек.
В
Мы заметили, что у некоторых митингующих в руках книга В«Знаменитые евреи УкраиныВ». Ее раздавали бесплатно. Нам не досталось, но, узнав, что мы из Москвы и сегодня уезжаем, женщина-организатор нашла специально для нас пару книжек, при этом она все время извиняюще приговаривала: В«Не ожидали, что это вызовет такой интерес…»
Тут к нам и подошел Саша – местный 59-летний еврей, немного похожий на городского сумасшедшего и в какой-то степени им и являвшийся.
В«Извините, ребята, а что за книжка?В» Мы показали.
В«Митинг собрали в воскресенье, заклеймили власть, а вот интересно послезавтра они принесут цветы к меноре? Наверняка, ведь, нет. Все у коммунистов, как и было, формальноВ».
В«А что за минора?В», – спросил я.
В«Ну, так это же памятник, на месте расстрела евреев. Вы что, ребята, не знаете, что здесь искусственное место и советский памятник от ЦК КПСС?В»
В«Знаем. Но не знаем, где на самом деле расстреливали. Так что такое В«менораВ»?В»
В«Я сказал – это памятник, его поставили израильтяне лет двадцать назад, во времена Горбачева. Хотите, я вам все покажу, ребята? Здесь недалеко. У вас есть полчаса времени?В»
И мы пошли с Сашей. Обошли Бабий Яр. Невдалеке обнаружили, что здесь будет что-то установлено в память о Холокосте, а чуть ниже, в самом овраге уже стоял крест и мемориальная плита погибшим в 1944 году более шестистам националистам.
В
В
В«Палачи и жертвы вместеВ», – сказал Саша. Чуть промолчав, добавил: « 1941 году они стреляли евреев, а в конце войны всех, ну, немцы их и придушилиВ».
Мы вышли к широкой улице Мельникова. В«Вот на противоположной стороне, куда мы сейчас идем, ребята, было еврейское кладбище – сохранилось еще административное здание, а теперь там телевизионные тарелки… Нехорошо это на костях… Вот здесь шли колонны с евреями, а здесь уже была их ГолгофаВ».
Мы вышли на прямую, бетонную дорожку, ведущую к лесопарку.
В конце нее – памятник расстрелянным 29-30 сентября 1941 года, по большинству оценок, 33 тысячам евреям Киева. Памятник был в виде меноры – еврейского семисвечника.
В
У памятника, рядом с букетами бордовых роз, лежали три венка из живых цветов от посольств трех иностранных государств – Израиля, Германии и России.
В«А теперь идите сюда, ребятаВ», – сказал тихо Саша спустя какое-то время, после того как мы постояли у памятника. В метрах двадцати позади него был глубокий, дикий, заросший буреломом овраг. В«Вот здесь. Вот здесь, ребята, все было на самом деле…» – сказал Саша. В«Я помню этот овраг, он был такой глубокий, что дух захватывало, сейчас многое засыпалоВ».
По краям оврага были рассыпаны букетики цветов.
Мы пожалели, что не принесли сюда свои…
В
Фотографии автора
В
В
