Митт Ромни, вероятный соперник Барака Обамы на предстоящих в ноябре президентских выборах, назвал Россию В«главным геополитическим противником СШАВ».

В«Неужели хуже Ирана, Китая или Северной Кореи?В» — переспросил интервьюер. Ромни немного замялся, но, по-видимому, вспомнив, что ему втолковывали советники, объяснил: он имел в виду не угрозу Америке со стороны России, а ее роль как геополитического В«оппонентаВ» Соединенных Штатов. Слова Ромни звучат не то что неубедительно, а попросту дико: даже с В«геополитическойВ» точки зрения, трудно представить себе бОльшую угрозу интересам США, чем Иран. В частности, на Ближнем Востоке, где роль Америки так велика, что иногда США называют В«ближневосточным государствомВ», и где их ближайшему союзнику Израилю Иран попросту отказывает в праве на существование.

В России примитивной пропагандой никого не удивишь. В период нашей предвыборной кампании антиамериканская риторика стала одним из главных приемов мобилизации населения в поддержку власти и лично Путина как незаменимого лидера — единственного, кто может защитить свой народ от злокозненных американцев, стремящихся погрузить нас в пучину хаоса. Словно и не кончалась советская власть — разве что роль главного злодея тогда отводилась ЦРУ, а теперь Госдепу.

В Америке до президентских выборов остается чуть более полугода, и советники Ромни оттачивают пропагандистские приемы, которые могут оказаться наиболее действенными против Обамы — не заботясь ни о логике, ни о соответствии фактам, ни об американских интересах.

Слова Ромни о России, отдающие В«холодной войнойВ», — не ляп, а часть разработанного его советниками наступления, направленного на внешнюю политику Обамы. На следующий день после упомянутого интервью Ромни опубликовал статью, в которой отношения с Россией представлены как опасная сдача позиций в сфере национальной безопасности. Речь идет о В«соглашательствеВ» и односторонних уступках по вопросу о противоракетной обороне; о В«капитуляцииВ» перед российскими требованиями смягчить санкции против Ирана; о подарке, который Обама сделал России, согласившись на сокращение американских ядерных арсеналов; о том, что в ответ на американские авансы Россия блокирует американские инициативы по Сирии в Совете безопасности ООН.

Республиканцы традиционно обвиняют демократов в том, что те занимают недостаточно жесткую позицию в вопросах безопасности. Но сегодня, с американской точки зрения, у Обамы по этой части совсем неплохие результаты: убит Усама Бен Ладен, ослаблена В«Аль-КаидаВ», американские военнослужащие выведены из Ирака, и это не привело к радикальной дестабилизации в стране; Обама существенно усилил группировку американских войск в Афганистане; при участии Америки уничтожен режим Каддафи в Ливии. Этот послужной список многие за пределами США считают агрессивным вмешательством США в дела чужих стран — но только не в Америке. И хотя республиканские ястребы и по этим направлениям пытаются критиковать Обаму за недостаточную жесткость, политика В«перезагрузкиВ» предоставляет им особенно удачную возможность для упреков в недопустимой мягкости: уступки России — вот свидетельство слабости Обамы! Слово В«слабостьВ», действительно, появляется и в тексте самого Ромни, и в заявлении его советников на ту же тему, опубликованном почти одновременно. Тема отношений с Россией, наверное, еще не раз всплывет во внешнеполитических дебатах в ходе кампании.

В действительности в американской внешней политике Россия занимает не слишком важное место; еще меньше интереса к нашей стране проявляет американская пресса, не говоря о самих американцах. В целом американцы воспринимают Россию довольно благожелательно — скорее всего, потому что Россия перестала быть угрозой и они слышат о ней довольно редко.

Чуть более 60 процентов американцев считают Россию скорее дружественной страной (а некоторые из их числа даже союзником), и менее сорока придерживаются мнения, что Россия недружественна Америке, но из них не более двух процентов склонны согласиться с Ромни насчет того, что Россия — В«геополитический враг номер 1В». Среди молодежи процент тех, кто относится к России неплохо, доходит до 70 процентов — верное свидетельство того, что В«холодная войнаВ» и российско-американское противостояние перестают быть элементом общественного восприятия.

Тем не менее, как свидетельствует предвыборная риторика в обеих странах, старые сюжеты пока еще идут в дело — и в России, и в США. Но при этом есть одно существенное отличие: в Америке одна сила объявляет Россию главным геополитическим врагом, а В«перезагрузкойВ» занимается все-таки другая. А в России нерасчленимая власть — она и сотрудничает с Америкой, и клеймит ее как нашего врага.

Обама говорит, что Америке нужна сильная и процветающая Россия, отказывается от размещения элементов американской противоракетной обороны в Польше и Чехии и от приглашения Грузии и Украины в НАТО, заключает соглашение с Россией о доставке грузов американской военной группировки в Афганистане, способствует вступлению России в ВТО. Его противники осуждают В«перезагрузкуВ», объявляют политику Обамы В«недопустимыми уступкамиВ», а СНВ-3 называют его В«самой серьезной внешнеполитической ошибкойВ». На своем сайте Ромни обещает в случае избрания в президенты В«перезагрузку перезагрузитьВ», В«препятствовать агрессивному и экспансионистскому поведению РоссииВ» и В«содействовать демократическим реформам в политике и экономикеВ».

Российские власти предоставляют свою территорию для доставки американских грузов в Афганистан, принимают американскую поддержку для вступления в ВТΠ— и тут же обрушивают на свое население потоки антиамериканской пропаганды, заявляя, что Америка стремится ослабить нашу страну и причинить ей вред, разрушить наши традиции и навязать нам свои порядки, обвиняют США в политических провокациях и В«грязных технологияхВ» в Интернете, а американского посла в России — в попытках совершить в России революцию.

Тот самый верховный лидер, что обвиняет Америку в попытке использовать наших сограждан в своих низких целях, одновременно намерен выделить государственные средства на обучение тысяч В«наиболее квалифицированныхВ» российских граждан в ведущих зарубежных университетах. Из этих тысяч, надо полагать, немалая часть отправится в ту самую Америку — поближе к тому самому Госдепу, в котором российские власти видят злодея, подстрекающего россиян к разрушению собственной страны.

Американская предвыборная пропаганда может быть не менее примитивна, чем российская, но сам выбор стоит совсем иначе. Взаимное неприятие республиканцев и демократов порой граничит с ненавистью, а конкуренция между ними — с войной на уничтожение, но они обличают друг друга, а не В«неправильныхВ» избирателей, и в глазах сограждан обе политические силы имеют равные основания добиваться власти и, получив ее на точно обозначенный срок, определять развитие страны.

В путинской России, где вместо политической конкуренции провозглашена политическая безальтернативность, глава государства сражается не с конкурентами, а с собственными согражданами — с теми, для которых безальтернативность принципиально неприемлема. И именно для борьбы с ними оказывается необходима примитивная антиамериканская пропаганда: кто против власти, значит, науськан заокеанским врагом.