О чем речь, понятно. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что в названии посвященного российской экономике текста В«стоВ» означает цену бочки нефти в Европе. Так вот, эта цена впервые с лета прошлого года опустилась ниже 100 долларов. И ладно бы только нефть. Вторую неделю на всех сырьевых рынках панические распродажи. Особенно впечатляюще рушатся цены на драгоценные металлы. Только за понедельник тройская унция золота рухнула более чем на 10%, серебра – почти на 15%. Российский фондовый рынок, пребывающий последние пару месяцев далеко не в лучшем состоянии и потерявший к понедельнику от февральских максимумов около 20%, рухнул еще на 3,5%, вернувшись к минимумам ноября прошлого года.

Коррекция на фондовых рынках – явление сезонное, с завидным постоянством случается каждой весной. Достаточно вспомнить май прошлого года, когда продажи бумаг по окончании сезона закрытия реестров в крупнейших российских АО и, главное, опасения относительно того, как будет развиваться политический кризис в Греции, загнали цены российских бумаг процентов на 20 ниже нынешних уровней. Но, во-первых, еще не май, и у нас есть все шансы наблюдать побитие прошлогодних антирекордов. А во-вторых, в прошлом году даже записным алармистам, не говоря уже об официальных правительственных экономистах, не приходило в голову прогнозировать в России рецессию, вызванную не внешними шоками, а исключительно внутренними факторами. А теперь замглавы Минэкономразвития Андрей Белоусов предупреждает о том, что к осени российская экономика может окончательно остановиться в своем развитии и перейти от роста к спаду. За день до этого грозного предупреждения министерство, в котором трудится Белоусов, снизило прогноз роста ВВП на этот год сразу в полтора раза – с 3,6% до 2,4%.

Рецепт чиновников профильного ведомства прост: нужны новые стимулы. Хотя, казалось бы, куда уж больше. И без того премьер носится по стране в поисках, кого бы еще простимулировать. То на Дальнем Востоке триллион пообещает, то космическое министерство с аналогичным бюджетом замыслит. А экономика все замедляется, капиталы бегут, предприятия сокращают производство (про модернизацию оного и вовсе речи не идет). Да и деньги у стимуляторов, похоже, заканчиваются. Минфин на прошлой неделе подвел предварительные итоги исполнения бюджета в первом квартале. Дефицит. Почти равный одному проценту ВВП вЂ“ 141 миллиард рублей. И это еще до всяких обвалов нефти, меди, никеля и прочего золота – всего того, благодаря чему экономика страны еще как-то держалась на плаву.

Можно, конечно, распотрошить резервы, а еще лучше – напечатать побольше денег (благо, неуступчивая команда скоро ЦБ покинет) и простимулировать тех, кого еще не простимулировали, а иных и по второму разу не жалко. Беда лишь в том, что эффект от государственной поддержки экономики в сегодняшней России ровно обратный: чем больше денег тратит государство, тем хуже обстоят дела.

Независимые эксперты в унисон с руководством Банка России заявляют, что прежде чем начинать смягчать денежно-кредитную политику или придумывать какие-то другие стимулы, необходимо менять структуру экономики. Опросы руководителей предприятий показывают, что повышение зарплат в госсекторе серьезно ухудшило положение частных компаний на рынке труда. Отчеты же крупнейших госкомпаний демонстрируют снижение рентабельности бизнеса. И тут хоть засыпь экономику деньгами, ничего, кроме роста цен и обвала национальной валюты (а вслед за этим потерей последних оставшихся в России инвесторов), не дождешься.

Официальная же точка зрения, активно продвигаемая штатными экономистами, все эти факты игнорирует. Это значит, что вероятность относительно благополучного прошлогоднего сценария в этом году невелика. Все более зримо над российской экономикой нависает тень 2008 года. Но сейчас страна к кризису готова на порядок хуже.

Фото ИТАР-ТАСС / Владимир Веленгурин