Ходьба на месте

На прошлой неделе все крупные интеграционные В«форматыВ» постсоветского пространства — ОДКБ, Евразийский союз и Содружество независимых государств — провели свои саммиты. Как и ожидалось, их скорее стоит отнести к категории В«не-событийВ», поскольку никаких серьезных решений принято не было. Но поговорить все равно есть о чем. Потому что даже из скудно отпущенных публичных заявлений становится очевидным, что импульс, приданный В«собиранию земельВ» вокруг России с возвращением Владимира Путина на пост президента, на глазах иссякает. Главное внимание отныне, похоже, будет уделено тому, как по возможности выдать неудачи за достижения, ну а в крайнем случае — оправдаться с помощью В«объективныхВ» причин типа мирового кризиса.
СВ ОДКБ вообще конфуз вышел. Встречу проигнорировали лидеры двух из шести стран-членов — президенты Белоруссии Александр Лукашенко и Армении Серж Саргсян. Для сравнения, можно ли себе представить, что на саммит НАТО не приедет треть руководителей и Белый дом этого как бы не заметит? Вряд ли. И дело не в признании или непризнании чьего-то лидерства. Просто не принято среди западных стран так себя вести, демонстративно показывая отсутствие интереса к общему делу. А в ОДКБ принято. Что тем более неприятно, поскольку объективно ниша для ОДКБ существует. Обеспечение региональной безопасности уже в скором будущем, после вывода американских войск из Афганистана, потребует значительных совместных усилий. Но, видимо, так уж Москва за последние десятилетия выстроила работу с некоторыми союзниками, что у них в любой момент могут возникнуть свои соображения высшего порядка по поводу участия-неучастия в общих мероприятиях, свои приоритеты. Возможно, если бы ОДКБ бесплатные кредиты раздавала, Александр Лукашенко и приехал бы в Бишкек, несмотря на сложности в двусторонних отношениях, вызванные предоставлением им политического убежища бывшему президенту Киргизстана Курманбеку Бакиеву. А так — зачем время терять?
Но с ОДКБ спрос невелик. Не думаю, что в Москве кто-то сегодня склонен преувеличивать реальный потенциал этой организации. Другое делоВ  Таможенный союз и евразийская экономическая интеграция в целом. Этот проект неоднократно заявлен как флагманский, у которого просто нет права на провал. И внешне победных реляций все еще хоть отбавляй. Подтверждены договоренности о создании к 2015 году Евразийского экономического союза, а глава Евразийской экономической комиссии Виктор Христенко рапортовал собравшимся в Астане главам России, Казахстана и Белоруссии о росте ВВП, превышающем европейский и американский, и увеличении взаимной торговли.
И все бы ничего, если не обращать внимания на то, что приводится прошлогодняя информация. Собственно говоря, уже и в прошлом году не все было здорово. По данным самой Евразийской комиссии, в третьем квартале внутренняя торговля в Таможенном союзе выросла всего на 4 процента, в четвертом — на 2,4. Ну а в первом квартале 2013 г. она рухнула. Почти на 10%. (Информация взята со старого сайта Евразийской комиссии tsouz.ru. Новый, запущенный в апреле, само название которого как бы специально выбрано для удобства англоязычных пользователейВ  eurasiancommission.org — подозрительно застыл на ноябре 2012 года.)В  И Росстат, в свою очередь, подтверждает: российская торговля с Белоруссией и Казахстаном упала на 18 процентов, так что сегодня доля ТС в российском товарообороте меньше итальянской, не говоря уже о немецкой, нидерландской и тем более китайской. При этом с Белоруссией она сократилась более чем на 30 процентов, а российский экспорт в Белоруссию снизился на 23,6 процента.
Вроде бы о кризисе сопоставимых размеров в российской экономике никто не слышал. Но секрет прост. Таможенный союз — это интеграция В«Юг-ЮгВ». У стран-участников немало конкурирующих производств, и потому с ухудшением глобальной экономической конъюнктуры срабатывают старые протекционистские инстинкты, желание сохранить свой рынок для своих же производителей. Отмена тарифов во внутренней торговле оказывается недостаточной там, где всегда можно применить административные рычаги. Что и происходит.
Правда, очень кстати в Астану приехал украинский президент Виктор Янукович со своим планом присоединения Украины к ТС в качестве наблюдателя. Статус этот в Таможенном союзе не предусмотрен. Возможно, его введут в Евразийском экономическом союзе, а возможно, и этого не будет. Еще недавно Россия не проявляла никакого интереса к традиционным для Киева попыткам вступать, не вступая. А теперь вдруг проявила. Наверное, это все-таки хоть какой-то В«шерсти клокВ», возможность поговорить о привлекательности Таможенного союза. Опять-таки, в соответствующем меморандуме, подписанном в конце недели уже украинским премьером Николаем Азаровым и тем же Христенко, вменили Украине в обязанность В«воздерживаться от действий и заявлений, направленных против интересов ТС и единого экономического пространстваВ». И то ладно, хотя поскольку подписанный документ не является собственно международным договором, то и цена его положениям соответствующая, для обеих сторон.
Януковичу этот на практике бессмысленный пиар-ход нужен прежде всего для того, чтобы напомнить ЕС, что у него якобы есть возможность увести страну на Восток и тем самым подтолкнуть Брюссель к подписанию с Украиной соглашения об ассоциации без выполнения Киевом определенного набора требований, главное из которых — освобождение Юлии Тимошенко. Ну что же, пожелаем украинскому руководству удачи в совершенствовании навыка сидеть на шпагате. Потому что поверить в его готовность интегрировать Украину с Россией в Брюсселе сегодня желающих немного, а вот предоставить Украину и Януковича их судьбе — сколько угодно.
Правда, можно еще попытаться выдать статус наблюдателя в ТС за дипломатический успех внутри Украины. Дескать, мы добивались отношений по формуле В«3+1В» — так вот, додавили все-таки Москву. Публикации такого рода уже появились. Но звучит как-то неубедительно.
В особенности если в ближайшее время все-таки произойдет передача, полная или частичная, украинской газотранспортной системы в руки российских экономических субъектов. Анализировать этот сценарий подробно здесь пока не стоит, но и сбрасывать со счетов не приходится. Впрочем, если это произойдет, речь будет идти о традиционной двусторонней сделке, никакого отношения к Евразийскому союзу не имеющей.
Встреча Совета глав правительств СНГ была интересна только тем, что в Минск приехал российский премьер Дмитрий Медведев. Многим памятны нелицеприятные слова, которые он наговорил в адрес Александра Лукашенко в начальный период белорусской президентской кампании 2010 г., когда Минск активно заигрывал с ЕС. Опять-таки, двусторонних встреч Путина и Лукашенко не было уже довольно давно, и Астана не стала исключением. Поэтому просто занятно было понаблюдать, как поведет себя с Медведевым белорусский хозяин мероприятия, ныне превосходящий российского визитера в ранге. И, похоже, Лукашенко не теряет уверенности в себе. Потому что практически убежден, что в отношениях с Москвой ему все сойдет с рук, как прошлогодние 1,5 млрд долларов экспортных пошлин, уведенные из российского бюджета во время известной аферы с экспортом растворителей-разбавителей. Да, Москва неоднократно грозила карами, но нефть продолжает поставлять в необходимых Белоруссии объемах и кредитами тоже не обижает. При этом собственность можно не передавать, калийный и автомобильный холдинги не создавать, а насчет новых военных объектов России в Белоруссии высказываться уклончиво, явно надеясь поторговаться. А раз так, то почему бы не попытаться восстановить взаимопонимание с Европой? Поэтому будем ждать саммита Восточного партнерства в Вильнюсе в ноябре. Совсем не удивительно, если Белоруссия будет там представлена на высоком, хотя и не президентском уровне.
То, что протокольные встречи постсоветских лидеров по своей (не)значимости могут вполне конкурировать с саммитами Россия-ЕС, один из которых в эти дни как раз проходит в Екатеринбурге, не ново. Разница в том, что российско-европейские отношения в основном развиваются все-таки по рыночным законам, и потому их экономическая составляющая в определенной степени способна сама В«позаботиться о себеВ». А о постсоветской интеграции, где политики больше, чем экономики, этого, увы, не скажешь.

Фото ИТАР-ТАСС/ Алексей Никольский