Идея учреждения Общественного совета при нравственности, дабы обуздать отечественное телевидение, выдвинутая православными журналистами, вызывает сложное отношение. Да, то, что творится у нас на В«ящикеВ», вызывает тихий ужас — все эти сексуальные откровения однофамилицы Антон Палыча Чехова, В«кривые зеркалаВ» и т.д. Но, на мой взгляд, эти вещи имеют отношение к эстетической, а не этической сфере, да еще усугублены механизмом функционирования массовой культуры (борьба за рейтинги). Поэтому работа совета, если его все-таки учредят, будет идти как бы в параллельном пространстве, а стало быть, без особой пользы. Но и вреда от него тоже не будет, если он не выродится в цензуру. А православные журналисты вроде бы божатся, что ни о какой цензуре они не помышляют.

Но когда вопросами нравственности начинают заниматься политики, это уже совсем другое дело. Тут сразу вспоминаешь железную закономерность: чем авторитарнее режим, тем больше он озабочен нравственностью своих граждан. И в этом случае без цензуры дело не обходится.

Есть и другая закономерность: чем режим авторитарней, тем безнравственнее он поступает со своими оппонентами. Из двух этих закономерностей можно сделать следующий вывод: чем неприличнее люди себя ведут, тем больше они любят поговорить о высоких нравственных идеалах. А если они еще и облечены властью, то навязать их публике (сами они, конечно, не в счет). Фрейдизм, помнится,В  толкует эту штуку как компенсацию.

Поэтому у меня есть большое опасение, что инициатива господина Миронова найдет широкую поддержку в рядах отечественных думцев. Достаточно оглянутся окрест, чтобы понять, что власть вполне созрела для борьбы за нравственность. А уверения господина Миронова, что политики в высокоморальный советВ  входить не должны, истолкуем как оговорку все по тому же Фрейду.
В