« природоохранных мероприятиях 2013 года – экологических уроках, ликвидации свалок, посадках деревьев и т. д. – приняло участие более 15 миллионов человек, – сказал, подводя официальные итоги года в своей сфере, заместитель министра природных ресурсов РФ Ринат Гизатулин. – Для нас это самое главноеВ».

Что ж, в области охраны природы уходящий год и в самом деле запомнился посадками. Правда, отнюдь не деревьев. Самым, вероятно, резонансным событием этого года стал беспрецедентный захват в международных водах ледокола Arctic Sunrise и последующий двухмесячный фарс В«уголовного делаВ», в ходе которого участников мирного протеста пытались обвинить в пиратстве. Абсурдные обвинения в адрес активистов во всеуслышание озвучивал лично глава государства – то ли забыв, что когда-то столь же публично выражал желание после ухода с высокого поста стать одним из них и действовать именно таким образом, то ли окончательно решив со своей нынешней должности живым не уходить.

Можно предположить, что авторы этой пиратской вылазки опробовали на международном уровне ту же тактику, которую уже много лет с успехом применяют внутри страны: начинать наступление на свободу с тех организаций и общественных групп, за которых мало кто захочет вступиться. (Ну в самом деле: кто будет возражать против бессудного запрета книг и блокирования сайтов, если это делается во имя борьбы с наркодилерами и педофилами? А уж потом оказывается, что под резиновые формулировки нового порядка можно подвести что угодно и кого угодно.) Расчет был на то, что В«ГринписВ» и вообще В«зеленыеВ» надоели и правительствам, и корпорациям, их никто всерьез защищать не будет, и нужный прецедент будет создан.

Результат, как водится, получился обратный: захват судна не только вызвал бурный протест во всем мире, но и высветил интересные особенности нефтедобычи на российском шельфе. Выплыло и то, что В«уникальные технологииВ» российских нефтяников воплощены в списанной ввиду обветшания норвежской платформе Hutton, построенной еще в 1984 году, и странные операции с продажей-перепродажей этого утиля, и шлейф скандалов, накладок, аварий и переносов сроков, предшествовавших нынешней сдаче в эксплуатацию. Стало известно, что владелец объекта – В«Газпромнефть ШельфВ» – вопреки требованиям российского законодательства до сих пор не обнародовал ПЛАРН (план ликвидации аварийного разлива нефти), хотя должен был сделать это еще в июле и уж во всяком случае – до начала добычи. (Скорее всего, потому что таких планов попросту нет и взять их неоткуда – сегодня ни у одной страны или корпорации нет технологий сбора разлившейся нефти в покрытом ледовыми полями или крошеным льдом море.) В общем, если задачей экспедиции В«ГринписВ» было привлечь внимание мира к опасности добычи нефти на арктическом шельфе, то стараниями не по разуму усердных российских силовиков эта задача оказалась выполненной процентов на пятьсот.

В итоге гринписовцев пришлось отпустить от греха подальше – разумеется, без извинений и компенсаций, в рамках широковещательной амнистии. Но свято место на нарах, похоже, недолго будет пустовать. В те самые дни, когда общественность радовалась освобождению множества знаменитых узников, Туапсинский городской суд принял решение отправить на три года в колонию экологического активиста Евгения Витишко. За то, что тот не всегда ночевал дома.

Это не шутка. Дело в том, что ранее Витишко был осужден за почти столь же тяжкое преступление – украшение забора, окружающего участок земли на берегу Голубой бухты, надписями, нелестно (но вполне цензурно) оценивающими губернатора Краснодарского края Александра Ткачева, самовольно захватившего этот участок под свою резиденцию. Это было расценено прокуратурой и судом как В«порча имуществаВ», за которое Витишко и еще один экологический активист Сурен Газарян получили по три года условно. Газарян предпочел далее не испытывать справедливость российской Фемиды и отбыл за пределы В«диктатуры законаВ». Витишко же обязали не покидать пределы Туапсинского района, регулярно отмечаться в уголовно-исполнительной инспекции и обязательно находиться дома с полуночи до 6 часов утра. После нескольких нарушений (частично выдуманных) инспекция направила в суд представление о замене условного срока реальным – каковое и было удовлетворено 20 декабря.

В«Похоже, что в Краснодарском крае на системном уровне идут зачистки экологов, которые способны дать какую-либо объективную информацию о ситуации в регионе Олимпийских игрВ», – комментирует анекдотическое решение директор российского отделения Всемирного фонда дикой природы (WWF) Игорь Честин. Действительно, задержания, обыски, высосанные из перста указующего В«уголовные делаВ» стали в этом регионе привычным стилем диалога краевых властей с общественностью – хотя до реальных посадок дело пока не доходило. Впрочем, подобный подход не ограничивается Краснодарским краем. В Воронежской области В«Уральская горно-металлургическая компанияВ», планировавшая начать добычу никеля в Прихоперье, пыталась подкупить тех, кого она считала лидерами местного протестного движения. И, не добившись этого, инициировала возбуждение против них уголовного дела о В«вымогательствеВ». По этому делу уже арестованы два человека (причем к одному из них вот уже месяц не допускают выбранного им адвоката), еще один активист вынужден скрываться от следствия. Между тем против добычи никеля выступает абсолютное большинство населения региона, значительная часть его готова к активным действиям (уже имевшим место этим летом – возмущенная толпа местных жителей снесла самовольно установленный забор и уничтожила буровую технику), и именно оказавшиеся под следствием активисты до сих пор пытались удерживать стихийный протест в рамках закона. Дополнительную пикантность ситуации придает то, что УГМК, чьи интересы столь рьяно защищают воронежские правоохранители, принадлежит неизвестным лицам, владеющим ею через оффшорные фирмы. Эта власть еще что-то говорит об В«агентах влиянияВ»...

Казалось бы, из сказанного следует вывод: плетью обуха не перешибешь, против союза откровенно беззаконной власти и В«грязногоВ» бизнеса эффективных средств нет. На самом деле события уходящего года показывают, что даже в таких условиях сопротивление имеет смысл. Защитникам природы удалось предотвратить прокладку дороги для перевозки фосфатов, угрожавшей уничтожить проектируемый национальный парк В«ХибиныВ» – вопреки манипуляции с документами, попыткам компании-оператора начать работы В«явочным порядкомВ» и даже прямому предательству руководителя ведущего научного учреждения региона, подмахнувшего одобряющие документы через головы своих сотрудников. Наконец-то окончательно прекратил работу всероссийский символ антиэкологичного производства – Байкальский ЦБК, четверть века отбивавший все высочайшие решения о его закрытии. В масштабах всей страны удалось предотвратить возможность промышленных рубок в лесах защитных категорий. Вообще в российском лесном хозяйстве в 2013 году обозначились основания для осторожного оптимизма: медленно, со скрипом, государство все-таки принимает решения, означающие переориентацию лесной отрасли с В«освоенияВ» еще не затронутых рубками площадей на рациональную и устойчивую эксплуатацию уже освоенных. (Правда, в данном секторе это облегчается тем, что крупный лесной бизнес, ориентированный на экспорт, все чаще и решительнее выступает в союзе с В«зеленымиВ» НГΠ– по крайней мере, с наиболее профессиональными и вменяемыми.) Вот-вот должны быть внесены в Думу законы об утилизации промышленных отходов, об экологическом нормировании, о ликвидации накопленного экологического ущерба. И есть основания думать, что они будут приняты без особых трудностей – что-что, а новые запреты, ограничения и денежные сборы Дума всегда принимает с удовольствием.

Но как показывает практика, никакие законы в России сами по себе ничего не значат: российские правоохранительные структуры ухитряются оценивать ущерб от надписи на заборе, в упор не видя самого забора. В государстве, где вранье – постоянное, наглое, циничное, давно не пытающееся никого обмануть – стало нормой поведения должностных лиц на всех уровнях, только протестная и информационная активность граждан позволяет поддерживать хоть какое-то подобие законности. И именно с этой активностью государство последовательно борется который год, все более ужесточая принимаемые меры.

Как справедливо заметил в свое время известный советский химик Игорь Петрянов-Соколов, самый опасный вид загрязнения окружающей среды – это загаженные мозги.

DENIS SINYAKOV / GREENPEACE / HANDOUT / EPA / ИТАР-ТАСС