В воскресение, одновременно с референдумом в Крыму, прошли парламентские выборы в Сербии. Примечательны они тем, что матрица развития балканской республики вполне может служить своеобразным примером как и для евроинтеграции В«Украины без КрымаВ», так и для постимперской России как ядра большой многонациональной империи, распавшейся из-за центробежных тенденций.

В«ПостимперскаяВ» Сербия. Смена ландшафта.

В бывшей югославской В«метрополииВ», которая еще пятнадцать лет назад воевала с убегающими из состава страны автономиями, подвергалась бомбардировкам НАТО и даже пару раз, в приступе очередной лихорадки, хотела войти в состав союзного государства России и Белоруссии (о чем, кстати, до сих пор любят вспоминать родные ура-патриоты) сегодня готовятся к вступлению в Европейский союз, планируют неолиберальные экономические реформы и, кажется, уже смирились с мыслью о том, что Косово придется признать и отпустить. Нагляднее всего обо всем вышеперечисленном свидетельствуют результаты выборов 16 марта.

Голосование продемонстрировало не только тотальный провал радикально-патриотических и пророссийских сил, ностальгирующих по Великой Сербии под крылом сильной России и мечтающих вернуть Косово, Черногорию и присоединить Республику Сербскую, но и В«старых демократовВ», которые стояли у руля в Сербии все В«свободное десятилетиеВ» после Милошевича. И тех, и других сгубила партийная раздробленность и неспособность договариваться между собой. В«Демократы первой волныВ», те, кому в 2000 году после Слободана Милошевича досталась страна, потеряли больше половины своих избирателей по сравнению с предыдущими выборами 2012 года. Одна из крупнейших политический партий в стране, в свое время главная оппозиционная по отношению к режиму Милошевича сила – В«Демократическая партияВ» – освободила 48 депутатских кресел, финишировав лишь на третьем месте с 6,04% голосов. Теперь из 250 мест в Скупщине В«демократыВ», во главе с бывшим мэром Белграда и молодым соратником главного неудачника последних лет Бориса Тадича, Драганом Джиласом будут занимать только 19 мест. Сам бывший президент Сербии Борис Тадич, который недавно рассорился с коллегами по партии и на основе маленькой В«захваченнойВ» им партии В«ЗеленыеВ» создал коалицию В«Новая демократическая партия – ЗеленыеВ» кое-как преодолел пятипроцентный барьер и теперь с 5,71% голосов может рассчитывать на 18 депутатских кресел. Претендующая на роль В«материнской партии всех демократовВ» – В«Демократическая партия СербииВ» во главе со знаменитым Воиславом Коштуницей, В«лидером протестовВ», бывшим президентом и премьером, не смогла пройти в парламент. Единственная демократическая сила, которая еще сомневается в прелестях евроинтеграции и категорически выступает против признания независимости Косово под любым предлогом, смогла набрать только 4,24 % голосов и вылетела из Скупщины. Так же полным фиаско закончилась кампания и для В«последнего осколка демократовВ», насквозь прозападной В«Либерально-демократической партииВ» во главе с бывшим премьером Чедомиром Йовановичем. Либералы смогли набрать только 3,35%. Как мы видим, В«общий потолокВ» В«старых демократовВ», уже побывавших по власти, сегодня 15% - 20% на всех. Очень напоминает российский политический мем о том, что В«вы демократы выше 15% не прыгнитеВ». Хотя, конечно, надо не забывать делать поправку на В«режимВ». Фактически сегодня в Сербии не осталось сколько-нибудь сильной вменяемой оппозиции существующему правительственному курсу. Слабостью оппозиции во многом объясним и успех правящей Сербской Прогрессивной партии.

Что же касается В«патриотических силВ», то здесь ситуация еще хуже. Из множества партий стоит обратить внимание лишь на несколько результатов. Движение В«Двери српскеВ» с ходу набрало 3,57%. В принципе старт эксперимента по созданию молодежной интеллектуальной православной националистической партии, выступающей за союз с Россией, принципиально не выдвигающей из своих рядов В«яркого лидераВ» и организованной по сетевому принципу, можно считать удачным. Основной посыл новой партии: страна святого Саввы Сербского (официальная идеология движения именуется В«святосавствоВ») хочет дружит с Россией, но не Россией Путина или Ельцина, а с Россией Иоанна Кронштадтского и Льва Толстого. Так же стоит отметить результат и впервые принимавшей участие в выборах В«Русской партииВ». Партии национальных меньшинств в Сербии избираются в Скупщину вне общих правил, по специальной квоте, грубо свести которую можно к равенству – 1 кресло за 10 000 голосов. В итоге из 6,7 миллионов граждан страны, имеющих право голоса, В«Русскую партиюВ» поддержало около 6500 человек. Таким образом В«Альянс воеводинских венгровВ» будет представлен в сербском парламенте 6 депутатами, В«Партия демократического действияВ», верная заветам исламиста Изетбеговича и представляющая в Сербии боснийских мусульман, получила 3 мандата, партия же, представляющая интересы албанского населения, может рассчитывать на два депутатских кресла. Русские в Скупщине представлены не будут.

Главным же неудачником среди патриотов является некогда очень мощная В«Сербская радикальная партияВ», во главе с сидящим в гаагской тюрьме Воиславом Шешелем. Их кампания прошла под лозунгом В«И Косово, и РоссияВ». Радикалы набрали всего 2% голосов, потеряв по сравнению с выборами 2012 года, когда они тоже не попали в Скупщину, половину голосов. А по сравнению с выборами 2008 года, когда радикалы набрали почти 30% голосов и были второй политической силой в стране после президентской партии Бориса Тадича – можно сказать, что потеряли все. Этим В«всемВ» является действующий президент Сербии Томислав Николич, стоявший у истоков Радикальный партии вместе с Шешелем. В 2008 году между В«отсутствующимВ» и В«присутствующимВ» председателями партии случился конфликт. Почвой для разрыва послужило объявление независимости со стороны Косово и вставший в связи с этим перед Сербией вопрос о цене евроинтеграции. Является ли Косово окончательным припятсвием на пути в Европу и можно ли пожертвовать В«колыбелью нацииВ» ради того, чтобы не остаться на задворках Европы? Шешель считал, что оборону необходимо держать до последнего. Николич же, который еще в 2007 году хотел видеть Сербию частью союзного государства с Россией и мечтал о российских военных базах в Сербии, пришел к выводу, что перед бывшей Югославией остался один путь – это путь в Европу, и что, скорее всего, ради того, чтобы осилить этот путь, придется отказаться от прав на Косово. Конфликт привел к расколу в Радикальной партии, и большая часть избирателей, как мы видим по выборам 2012 и 2014 годов, ушла за Николичем. В 2008 году, когда Николич третий раз баллотировался в президенты, Россия думала, что он наш В«ЯнуковичВ». В 2012 году стало ясно, что Николич – это почти наш В«ЮщенкоВ». В 2012 году соратник Шешеля все же был избран президентом, а его новая В«Сербская прогрессивная партияВ» благодаря союзу с В«Социалистической партиейВ» смогла взять власть. В рамках коалиционного соглашения лидер социалистов Ивица Дачич становился премьер-министром, а новый лидер В«прогрессистовВ» (взамен вышедшего из партии, чтобы быть В«президентом всех сербовВ» Николача) Александр Вучич его первым заместителем, подмявшим под себя курирование МВД, а так же борьбу с коррупцией. Посадив несколько крупных бизнесменов и местных В«сердюковыхВ», Вучич быстро стал самым популярным политиком современной Сербии. Длившийся два года В«медовый месяцВ» прогрессистов и социалистов кончился. Как только первые почувствовали, что их рейтинг высок и стабилен, они поспешили избавиться от друзей по коалиции. В итоге были спровоцированы досрочные выборы, который и прошли в выходные. Прогрессисты пошли на них, будучи уверенными в том, что не могут их проиграть. И не ошиблись.

Можно сказать, что переходный период в Сербии кончился, и хотя сегодня белградская экономика еще разрывается между Европой и Россией, Европейским и Таможенным союзами, очевидно, что политики уже свой выбор сделали. Сербия держит путь в ЕС. Впрочем, сразу стоит оговориться. На воскресных выборах избиратели выдали новому руководству страны огромный карт-бланш, и если за ближайшие четыре года В«интеграторамВ» не удастся откачать находящуюся не в самом здоровом состоянии сербскую экономику, вполне возможно, что через четыре года страна захочет попробовать на зуб и сотрудничество с Путиным.

Вождь евроинтеграции.

Вся пикантность политической кухни Сербии состоит в том, что сегодня главными забойщиками европейского пути развития, главными В«интеграторамиВ» с ЕС являются радикалы и националисты. (Так, например, Украину через пять лет на железном поводке потащат в Европейский Союз политики из Харькова и Донецка.)

Самый популярный политик в стране, лидер прогрессистов Александр Вучич, в конце 90-х даже попал в черные списки, будущего реформатора отказывались пускать в Европу. Сегодня его партия набирает почти 49% голосов, 158 мест из 250, и первый раз за последние двадцать лет (с того момента, когда в 1990 году социалисты во главе с Милошевичем взяли 194 мандата из 250) может самостоятельно, не вступая в коалиции и переговоры, сформировать правительство. Бывшие коллеги, а именно Социалистическая партия Сербии, в итоге набрала 13,5%, сохранив за собой 44 кресла в Скупщине. Левые уже заявили, что готовы к новому сотрудничеству и почти полностью поддерживают курс Прогрессивной партии, но вот бывших однопартийцев Милошевича сегодня, скорее всего, во власть вряд ли пустят. Сербские политологи уже заговорили о спросе на нового вождя и о том, что страна может полностью попасть под авторитарную власть нового премьер-министра при халатном попустительстве его бывшего однопартийца президента Николича.

Рейтинг Вучича уже перевалил за 50%. Есть даже мнение, что Вучич хочет быть своего рода сербским Путиным, хотя и с программой Алексея Навального. Нашумевшей стала одна предвыборная история. На старте кампании на севере страны, в Воеводине, выпало изрядное количество снега и в итоге оказалась перерезана главная дорога, ведущая из Сербии в Венгрию. В снегу забуксовало много транспорта. И вдруг среди мороза и шквального ветра появляется Вучич (в сопровождении телевизионной группы) и В«спасает из сугробаВ» плачущего ребенка. Потом оказалось, что ребенок якобы был албанцем, что дало будущему премьеру возможность заявить, что В«национальность ребенка ему не важнаВ». Немного неуклюжий пиар вызвал волну шуток и издевательств в местном интернете. Ответом со стороны властей стала цензура. Почти все комические ролики или шутки на тему Вучича сразу удалялись, а сайты, размещавшие их – блокировались. Сербские коммунисты, например, уже сравнивают Вучича с Милошевичем, находя в В«слепом преклонении перед идолом много элементов нездорового китчаВ».

Впрочем, в совсем дешевый популизм Вучич не впадает и золотые горы никому не обещает, а говорит прямо, что страну ждут тяжелые времена и очень болезненные реформы. Право на реформы прогрессисты заработали, но права на ошибку у них уже нет. Сербская экономика на данный момент находится в весьма плачевном состоянии. С 2008 года госдолг бывшей югославской республики вырос с 29% до 62% ВВП и превышает 20 миллиардов долларов, что для страны с 7 миллионным населением достаточно много. Безработица превышает самые высокие показатели Евросоюза и находится на уровне 30%, а молодежная безработица подбирается к 50%. Дефицит бюджета на текущий год планируется в размере 8% ВВП. Население ожидает роста налогов, повышения пенсионного возраста, сокращения социальных выплат, массового увольнения служащих государственного аппарата. Впрочем, анонсировано и массовое создание новых рабочих мест. К середине мандата, к 2016 году, новое правительство обещает существенное снижение безработицы, что, теоретически, вполне осуществимо.

Прощание с Косово.

На фоне набирающей обороты евроинтеграции проблема Косово как-то отошла на второй план. Партии, строящие на косовском вопросе свою риторику, стали быстро маргинализироваться. Тоска по В«колониямВ» стала проходить. Но даже несмотря на это проблема Косово все равно остается главным препятствием для Сербии на пути в Европу, как, в свою очередь, Абхазия и Южная Осетия для Грузии, Приднестровье для Молдавии и теперь еще Крым для Украины. Главное условие, которое выдвигает для Сербии Европейский союз – пересмотр действующей Конституции страны, в которой есть положении о том, что Косово является автономией в составе Сербии. Для пересмотра основного закона страны необходимо 2/3 голосов в парламенте. Именно этим противники евроинтеграции объясняют досрочные выборы. Прогрессисты банально хотят собрать большинство голосов в Скупщине, чтобы иметь возможность пересмотреть Конституцию. Если еще лет пять назад можно было сказать, что любой сербский политик, который осмелиться признать Косово, автоматически становится политическим трупом, то сегодня так уже не скажешь. Во время предвыборной кампании было отмечено, что главным объектом для критики почему-то стала идущая второй Социалистическая партия, но никак не правящая Сербская Прогрессивная. Объясняется это тем, что большинство малых партий питали надежду на попадание в коалицию с прогрессистами, хотели выслужиться в роли потенциального В«довескаВ». В такой атмосфере Александр Вучич вполне сможет собрать необходимые две трети голосов. И делать с Конституцией все, что сочтет нужным.

Сегодня, во время событий вокруг присоединения Крыма к России, стало уже общим местом сравнение крымской и косовской проблемы. С января, пока в Сербии существовало техническое правительство и еще не прошли выборы, сербские политики (за исключением патриотов и радикалов) предпочитали или отмалчиваться, или же робко заявлять позицию, что Сербия всегда будет признавать территориальную целостность Украины. Ведь если провести твердые параллели между Крымом и Косово, то Сербия, скорее всего, окажется в роли Украины, а Россия – Албании и НАТО. Хотя пророссийские силы Сербии видят картину иначе. Для них Крым – это русское Косово, некогда отторгнутое, но теперь возвращающееся в материнское лоно. После чудесных своей наивной простотой заявлений спикера Совета Федерации Валентины Ивановны Матвиенко о том, что референдум в Шотландии является незаконным, именно Косово (как прецедент) стал основой для доказательной базы российских властей. Многие западные политики уже заявили, что признание независимости Косово было большой ошибкой, т.к. теперь косовский пример многие понимают вульгарно и используют косовский прецедент в своих целях.

Так произошло и с Крымом. В отличие от Крыма, независимость Косово была приобретена годами военных столкновений, обоюдного геноцида, партизанских действий и военного вмешательства блока НАТО. Албания – как материнская страна – не принимала существенной роли в судьбе края и не строила реальных планов о воссоединении, так же как и Косово всегда стремился самостоятельно жить, а не становится провинцией насквозь нищей Албании. Отсюда, кстати, и одностороннее введение евро и вся атрибутика евроинтеграции в крае. И хотя тот же самый премьер-министр Украины Арсений Яценюк еще в 2007 году признал на словах, на которые сейчас все ссылаются, независимость Косово, тем самым нанеся удар в спину агонизирующей Сербии, сегодня Сербия не стала отвечать ему тем же. После победы В«европейской партииВ» на воскресных выборах, скорее всего, Сербия останется на прежних позициях – безоговорочное признание примата территориальной целостности над правом наций на самоопределение. То есть будет признавать Крым частью Украины.

Сегодня можно уже с большой вероятностью сказать, что к 2020 году (потенциальная дата приема Сербии в ЕС), если у прогрессистов получится нормализовать экономику, Косово будет отпущено. Еще в апреле прошлого года в Брюсселе было подписано соглашение о нормализации жизни сербских муниципалитетов в частично признанной республике. С одной стороны его подписал премьер-социалист Ивица Дачич, с другой глава правительство Косово Хашим Тачи. В самой В«звездной республикеВ» этот договор назвали В«фактическим признаниемВ» независимости края со стороны Белграда, в сербской же столице заявили, что речь идет только о заботе о согражданах. Впрочем, это не помешало радикалам обвинить Вучича и партию Прогресса в том, что они шаг за шагом сдают сербский суверенитет и готовят отказ от прав на Косово.

Благодаря нормализации работы муниципалитетов на выборах 16 марта около 108 000 жителей Косова смогли проголосовать на сербских парламентских выборах.

Впрочем, скорее всего, в реальности будет иметь место третий сценарий. Признание Косово будет выменяно на отторжение в пользу Сербии северных муниципалитетов края, населенных преимущественно сербами. По Косово ударят косовским же прецедентом. Край наконец-то разделят по национальному признаку и успокоятся. Именно это и будет самой справедливой и беспощадной логикой истории. Правда В«сборВ» всех сербов в одном национальном европейском государстве сразу вызовет к жизни проблему Республики Сербской в соседней, весьма рыхлой с государственной точки зрения, Боснии, но это уже немного другая история.

Между Европейским и Таможенным союзом.

Сегодня Сербия находится в весьма выгодном, но и весьма щекотливом, если не сказать подвешенном состоянии. С одной стороны, с 2000 года Сербия находится в режиме свободной торговли с Россией, а с 2009 и 2011 года с Белоруссией и Казахстаном соответственно. То есть фактически весь рынок Таможенного союза открыт для маленькой сербской экономики к огромной выгоде последней. С другой стороны, в 2011 году правительством Дачича-Вучича было подписано соглашение о стабилизации и ассоциации с Европейским союзом, а уже 1 марта 2012 года Сербия была объявлена кандидатом на вступление в ЕС. Сам новоиспеченный премьер Александр Вучич неоднократно заявлял, что Сербия намерена играть роль своеобразного моста между Европой и Россией. И заметим в скобках – пользоваться выгодами с обеих сторон. По сути, Вучич хочет играть ту же роль, которую много десятилетий играл маршал Тито. Правда, Сербия это уже не мощная Югославия, которая раскинулась на половину Восточной Европы. По мере приближения 2020 года Европейский союз будет всячески давить на Белград, призывая его отказаться от тесного сотрудничества с Россией и покинуть В«ассоциациюВ» с Таможенным союзом. Проблемы начались уже сейчас. Несколько раз окружение президента Николича, настроенного если не пророссийски, то поддерживающего некий баланс между ЕС и Россией, чуть не срывало переговоры по строительству Южного потока через территорию Сербии. Европейский союз давит на Белград, призывая его ввести нормы Третьего энергетического пакета, то есть провести либерализацию сектора, обеспечить максимально свободный доступ к инфраструктуре. Это в свою очередь нарушает монополию всемогущего Газпрома. Уже ходят слухи о том, что после утверждения в апреле нового состава правительства, грядет пересмотр соглашений между Сербией и Россией. В«ГазпромнефтьВ» планируется обложить новыми налогами, а дочку В«Нефтяную индустрию СербииВ» В«отжатьВ» у материнского Газпрома. Так же есть мнение, что и В«СербиягазВ» (посредник) к лету может быть отстранен от работ на В«Южном потокеВ» и раздроблен, а само строительство газопровода заморожено. То есть Сербия, вступившая на пусть евроинтеграции, начнет вести себя, как Украина эпохи В«газовых войнВ». Впрочем, пока новый вождь сербского народа Вучич заявляет, что для него одинаково важно и принципиально сотрудничество и с Европейским союзом, и с Россией, и даже с Китаем. Премьер пытается усидеть сразу на трех стульях, но логика развития событий требует от него выбрать один. Тем более последним политиком, который так же пытался выписывать кульбиты с тремя стульями, был Виктор Федорович Янукович, и мы помним, чем это кончилось и для него, и для его страны. Александр Вучич же в свою очередь, похоже, выбрал В«европейское креслоВ», но пересаживаться в него с русской табуретки будет постепенно. Отказ от В«Южного потокаВ» только в обмен на кредиты от Брюсселя.

Впрочем, бывшие радикалы и националисты всегда могут вернуться к своей прежней риторике, и из пламенных евроинтеграторов опять превратиться в защитников Родины от В«кровавой диктатуры НАТОВ». Разворот на 180 градусов обычно заканчивается закручиванием до 360-ти.

На фотографии: Самый популярный политик в стране, лидер прогрессистов Александр Вучич.

Фотография ИТАР-ТАСС