Итак, свершилось.

Минкульт официально признал, что убийство Российского института истории искусств – штука не случайная, а тщательно продуманная и успешно осуществленная. Проделанная, иными словами, отнюдь не горе-исполнителями по святой наивности и малограмотности, а в полном соответствии с планом. Покуда научное сообщество с выпученными от ужаса глазами наблюдало, как буквально на улицу выгоняют ученых, взамен набирая откровенных дармоедов с огромнейшими окладами, как ликвидируется масса научных направлений, а в коллективе ведется ничем не прикрытый подкуп и растление слабых, Минкульт радостно потирал ручки.

О чем свидетельствует утверждение на посту директора РИИИ госпожи Ольги Кох, ровно год осуществлявшей разгром института с полного одобрения поставившего ее на это место Владимира Мединского. Хотя утвердить ее на этом посту – все равно что сделать директором математического института человека, знающего таблицу умножения до В«трижды триВ».

О, Владимир Ростиславович, великий поборник нетленных национальных ценностей, клятвенно обещавший ничего и нигде в культуре не рушить, а заниматься исключительно делами добрыми и светлыми, направленными на формирование соответствующего имиджа России в глазах мирового сообщества! То бишь, в переводе на русский язык, занятому размышлениями на тот предмет, как бы этому самому сообществу посильней втереть очки, дабы оно и впредь пребывало в розовых снах. Происшедшее в Зубовском как нельзя лучше отображает психологический портрет нынешнего Минкульта, а следом за ним – и кое-чего в государстве.

Итак: прежде всего плюем как на законы, так и на решения судов. С высокой-превысокой колокольни. Пускай таковые, т. е. суды, предписали незаконно уволенных ученых восстановить, что подтвердила и Государственная инспекция труда, а следом за ней и Генеральная прокуратура РФ. Они предписали – а мы их снова уволим! На другой же день, чуть заявятся, бледные и прекрасные, у порога. Ничего, голубчики, будете знать, как по судам бегать. Мы из вас небось юшку выжмем. Закаетесь в правовые инстанции соваться.

На науку плюем тоже, с истинно шариковской злобностью и мстительной подлостью. Библиотеку закрываем (якобы на проверку фондов), на тех, кто собрался поработать в других библиотеках, составляем акты об отсутствии на рабочем месте. А нечего книги подозрительные читать в рабочее время! Ишь, грамотеи, интеллигенция недорезанная. Почуяли волюшку!.. Ничего, усмирим. Иосиф Виссарионович, вечная ему память, не таких еще ломал. Пусть Донцову с Устиновой лучше читают. Благо лежат на каждом углу.

О собственных обещаниях помним не дольше, чем о прошлогоднем снеге. Или еще меньше. Едва институт покинул один из высокопоставленных минкультовцев, клятвенно, едва ли не слезно обещавший никого больше не увольнять, ибо в институте того и гляди останется одно начальство да охрана, как на другой же день издается новый приказ об увольнении очередного – разумеется, молодого и перспективного – ученого. 26-летнего. Под аккомпанемент душеспасительных разговоров о том, что увольняем исключительно и только пожилых и к научной работе не способных. И никого больше, ну честное-пречестное слово.

О концепции развития института, отсутствие которой неустанно ставили прежнему руководству в вину, и не вспоминаем. Будто и речи о ней никогда не шло. Ну да, ее составили, Минкульту выслали вовремя, над ней трудился весь институт. Положите ее теперь… ну, сами догадайтесь куда.

Взамен письма в защиту бывшего директора Татьяны Клявиной, с внушительным списком подписантов (более 600 человек), ознакомиться с которым в интернете могут все желающие, будем оперировать письмом в поддержку Ольги Кох, какового никто не видел. Слегка ошарашенные сотрудники выразили скромное, но законное желание ознакомиться с последним, закономерно опасаясь, не вставлены ли туда их имена без их же ведома, но на письмо наложено жесткое табу. Таинственное произведение эпистолярного искусства и послужило, скорее всего, основанием для утверждения Кох директором института.

Переводя сказанное на язык великого Райкина, запустим обществу очередную дурочку,

а под шумок свернем шею всей российской гуманитарной науке. Сошло ведь с рук Минкульту полное уничтожение Института культурологии в Москве, равно как и хитрые манипуляции с увольнением директора Музея кино, виднейшего киноведа Наума Клеймана. Это раз. Наворотим такое количество вранья, что сам Геббельс с Риббентропом обзавидуются. Это два. Припудрим это изделие пламеннейшими уверениями в совершеннейшем почтении к демократии, законности и правопорядку (читай – к миру, добрососедским отношениям и уважению территориальной целостности). Это три. Подлость, подлог, злобу, фальсификации сделаем подножием бурной деятельности на ниве прогресса и просвещения. Растлим слабых. Убьем умных и высовывающихся. Походит Коперник и без глаз, а Цицерон без языка. Поменьше умничать будут. Это четыре. Где-то, впрочем, мы про это уже читали. Забыла только название.

…А потом, когда в очередной раз окажемся в зловонной яме, виноват будет, ясен перец, тлетворный Запад. Или Госдеп. Или слегка подзабытые масоны с сионистами. Или еще какое идолище поганое, с головой с пивной котел, а носищем как каленая стрела. И будем дружно махать руками, как мельница крыльями: о, где ты, великая русская духовность? Где ты, всемирная русская отзывчивость? Где человеческая порядочность, наконец, вкупе с умом и совестью, окончательно Россию покинувшими? Куда ученые подевались, будто сговорившись? Чего это от нас все в мире шарахаются, как от прокаженных?

А вот потому и шарахаются, что верной дорогой к преисподней мы шагаем. Куда нас тянет с неудержимой силой, как караван слепых.

В«Я словно воочию вижу, как над этой частью земного шара реет тень смертиВ», написал когда-то желчный маркиз де Кюстин.

Не дай Господи.


На фото: Россия. Санкт-Петербург. 9 июля 2013 года. Во время митинга на Марсовом поле за сохранение Российского института истории искусств.

Фото ИТАР-ТАСС/ Юрий Белинский