hro.org.

Арсений Рогинский, председатель правления Международного историко-просветительского и правозащитного общества "Мемориал": "Люди живут только в настоящем. Но я совершенно уверен, что лишь причастность к истории и ощущение себя человеком истории, а истории – как чего-то своего, близкого, делает человека человеком. Не гражданином, а мыслящим существом."

every-holiday.ru

Россией мы гордимся неустанно
И рады, что живем в ней постоянно!
Сегодня праздник всей страны настал
И сразу мир весь даже ярче стал!

Хочу желать стране я процветанья,
А жителям лишь роста состоянья!
Страна моя, Россиюшка-душа,
Ах как ты, дорогая, хороша!

Владимир Гельман:

Беловежские соглашения, 30-летие которых отмечается сегодня - безусловное достижение Ельцина, сравнимое с ленинским "декретом о мире". К декабрю 1991 года СССР уже фактически распадался, и любые альтернативы его мгновенному роспуску были заведомо хуже, чем то, что произошло. В лучшем случае союзные республики мог ждать тягучий и бесплодный процесс переговоров с более-менее тем же исходом, в худшем - куда менее мирное силовое выяснение отношений, которое тем более не помогло бы сохранить СССР, и лишь усугубило бы и без того тяжелую ситуацию. Точно так же, как в случае семьи, где супруги/партнеры уже перестали жить вместе, и юридическое оформление развода призвано минимизировать моральные и материальные издержки, Беловежские соглашения закрепили фактически сложившееся положение дел. Другое дело, что у супругов/партнеров из распавшихся семей обычно начинается новая жизнь - кто-то жалеет о разводе, кто-то нет, кто-то пытается создать новые семьи, кто-то живет в одиночку, но так или иначе они осознают, что прежняя страница перевернута.

Можно спорить о том, когда именно и почему именно распад СССР стал неизбежен (это тема отдельных дискуссий). Но беда в том, что сегодняшняя Россия - и ее элиты, и значительная часть граждан - так и не способны принять распад СССР как matteroffact. В их умах и сердцах СССР продолжает жить, так и не распавшись. И господствующий сегодня в России комплекс представлений о "хорошем Советском Союзе" представляет сегодня куда более серьезную проблему, чем то, что произошло 30 лет назад.

Александр Морозов:

У нас в СССР (на нашей исторической родине) было три, можно сказать, "святые" вещи, тесно связанные с социальным идеалом: космос, спорт и так называемые "братские народы" (воображаемые).

И если задуматься, то это очень странно, что путинизм на своей последней фазе именно эти три вещи подверг какому-то гиперболическому, постмодернистскому надругательству.

Он не просто тихо "затопил" три этих гигантских советских айберга, а он превратил их в масштабный провал, причем именно аморальный провал: космос разворовали, причем в отличие от некоторых других отраслей - в такой специально циничной форме, чтобы это было видно всем; пробы допинг-контроля подменили в таком масштабе, что, как сказал Фетисов, "опозорили всю страну". Что касается "братских народов", то здесь то же самое: напали не на японцев, не на шведов, а именно на соседний славянский народ (т.е. именно "братский"), причем напали таким образом, чтобы все это сопровождалось тотальным циничным враньем.

Мне этот параллелизм "советского - путинского" кажется очень странным...

Григорий Явлинский:

В конце 1980-х советские руководители, пытавшиеся провести реформы, не осознавали необходимость нового союзного договора между республиками, входившими в состав СССР, для обновления и сохранения государства. В 1991 году новое российское руководство не желало понимать первостепенную важность уже подписанного Экономического договора и соглашений по ключевым вопросам рыночной экономической интеграции. Вместо этого вся политика в столь критически важный для будущего момент свелась к национализму и кулуарным договоренностям между несколькими республиканскими руководителями о разделе страны.