Мария Липман, политолог:

Победа Трампа стала неожиданностью из-за того, что разрыв между ним и Клинтон был небольшим и очень сильные колебания начались в самый последний момент. В таких условиях становится очень сложно предсказывать, и те, кто занимается прогнозами, об этом предупреждали. Но не делать прогнозы невозможно, потому что этого ждёт пресса и заинтересованные граждане, тем более – на самом последнем этапе. Однако надёжность этих прогнозов оставляла желать лучшего, потому что люди меняли своё мнение в последний момент, и этого нельзя было зафиксировать в опросах. Кроме того, когда разрыв столь незначителен, вступают в силу какие-то психологические факторы, заставляющие ожидать чего-то более привычного и естественного. А именно — победы истеблишмента над таким, мягко говоря, неординарным кандидатом, как Дональд Трамп.

Если же говорить не о технических вопросах, то продолжается то, что многие эксперты называют В«бунт против элитВ», предыдущем свидетельством чего было голосование за Брексит. Сейчас на выборах американского президента проявил себя тот же фактор. Существует нарастающее недовольство положением дел и тем, как истеблишмент строит политический курс. Люди, которые разделяют это недовольство, громко о себе заявляют, а Трамп дал им возможность высказаться, и этот голос прозвучал громче, чем можно было рассчитывать. Эта тенденция очень серьёзная, и с избранием Трампа она не заканчивается.

Теперь можно ожидать какой-то бурной реакции со стороны тех, кто рассчитывал, что Трамп проиграет. Пока трудно сказать, в чём именно будут выражаться эти протесты, в общественном мнении или в каких-то конкретных действиях. Но неприятие этого результата разделяют очень многие. Также можно ожидать каких-то изменений во внутриполитической ситуации. Потому что результат выборов – это не только президент Трамп, но ещё и республиканская Палата представителей, и республиканский Сенат, и возможность доукомплектовать Верховный суд судьями консервативного толка, что, несомненно, будет сделано. Это позволит изменить внутренний политический курс по очень серьёзным вопросам.

При этом очень многие пророчат кризис республиканской партии. Потому что немало ведущих представителей республиканцев публично заявляли о том, что не поддерживают Дональда Трампа. Вполне вероятно, что это предвещает раскол или как минимум серьёзный кризис. Станет ли это концом двухпартийной системы – не знаю. Сейчас происходит столько всего, что не стоит заходить так далеко в предположениях. Но серьёзные изменения точно произойдут.

Что касается отношений с Россией, то Трамп неоднократно заявлял о своей готовности налаживать диалог с Москвой и о том, что так всем будет лучше. Что касается российской стороны, то уже вчера прозвучало заявление Пескова о готовности налаживать отношения с новой администрацией, а чуть раньше – заявление Медведева о том, что вина за радикальное ухудшение отношений между странами лежит исключительно на администрации Обамы. Это сигнал о том, что Кремль рассчитывает использовать новую администрацию с пользой для себя. Но насколько это удастся, насколько декларации Трампа будут соответствовать его политике, насколько его политику будут поддерживать американские законодатели – непонятно.

Всё-таки, хотя победа Трампа является победой над истеблишментом, он всё равно не исчез. Есть Сенат, есть Палата представителей, власть президента ограничена. И многие члены — как Палаты представителей, так и Сената — разделяют раздражение в отношении к России. Накопился гнев и стремление наказать Москву, об этом очень много говорится. И есть преставление о том, что Трамп – ставленник Москвы, поэтому если он захочет проводить пророссийскую политику, то это повлечёт серьёзную критику его и противодействие. Но всё это пока остаётся в сфере предположений. Всё-таки Трамп станет президентом только в конце января. И нужно посмотреть, выполнит ли он своё обещание приехать в Россию в случае избрания ещё до инаугурации и как к этому отнесутся в американском обществе.В 

Алексей Арбатов, политолог:

Конечно, отношения между Россией и США изменятся. Обе палаты Конгресса теперь контролируются республиканцами, и если раньше можно было рассчитывать хотя бы на Сенат, то теперь любые возможные инициативы Обамы по выстраиванию с Россией более конструктивных отношений будут приниматься в штыки. Разумеется, в свете происходящего на Украине нет гарантии, что эти инициативы вообще последуют, но изменения в Конгрессе ещё больше снижают шансы на такой развитие событий. Скорее всего отношения станут хуже.

Никаких оснований ожидать иного варианта нет. Оппозиция и в Палате представителей, и в Сенате придерживается очень жёстких антироссийских взглядов. По всему вопросам, начиная с Договора по ракетам средней дальности, продолжая позицией Обамы по программе противоракетной обороны, которую он дважды сворачивал, и заканчивая Украиной и поставками туда оружия, а также наращиванием сил НАТО в Европе, не говоря уже о проблемах Ирана и Китая, республиканцы всегда занимают жёсткую линию.

Александр Коновалов, политолог:

Исторически мы всегда хотели общаться с демократами, но договариваться получалось с республиканцами. Потому что у демократов немного недостаточно В«американскаяВ» репутация, они должны каждые два часа умывать лицо и доказывать, что являются американскими патриотами. А республиканцам ничего такого доказывать не надо, никто в их В«американскостиВ» не сомневается, и даже если они ошибаются, их не заподозрят в измене интересам страны.

Республиканцы будут более артикулировано выражать свою точку зрения. Скорее всего повторится история с Рейганом, когда мы сначала были В«Империей злаВ», а потом именно с этим президентом заключили реальный договор об ограничении стратегических вооружений. Так что драматизировать ситуацию не надо. Тем более что в любом случае ещё два года у власти будет оставаться Обама и за это время многое может измениться. Конечно, мы сами можем испортить ситуацию, если будем продолжать делать глупости на Украине, но это зависит уже от нас, а не от республиканскости Конгресса.

Причин для того, чтобы отношения стали лучше, нет. Особенно если мы сейчас начнём активно признавать легитимность выборов на юго-востоке Украины, потому что тогда мы окажемся в очень странном положении. Получится, что, с одной стороны, мы признаём власть в Киеве и, стало быть, косвенно признаём и территориальную реальность, с которой Украина выходила из состава СССР. Но, с другой стороны, если мы признаём выборы в ДНР и ЛНР, то получается, что мы готовы признать эти образования независимыми государствами. На такое Россия вряд ли решится, это очень дорого обойдётся из-за санкций. Так что в итоге мы поддерживаем конфликт в тлеющем состоянии, но что делать с результатами этого не понимаем.

Вообще уже бывало, что Конгресс, либо частично, либо обе палаты, оказывался в руках одной партии, в то время как президент принадлежит к другой партии. Такая ситуация не уникальна, например, во Франции глава государства бывает социалистом, при том что в Национальном собрании большинство придерживается иных взглядов. Демократические институты страхуют от того, чтобы это выливалось в какие-то нестабильные ситуации.

У американцев вопросы внешней политики, в любом случае, при определении того, на что ориентируются электоральные массы, занимают 17-18 место. Избирателей интересует заработок, безработица, уровень жизни, устойчивость валюты, стоимость жилья и кредитов. Это очень интровертная страна. Но это нормально, когда люди в первую очередь занимаются своей жизнью и достатком.

Антон Носик,В журналист, популярный блогер:

Возможно ли установить вирус на носитель перед тем, как его продать? Безусловно, да. Вообще значительная часть носителей, внешние жёсткие диски и флешки, которые мы покупаем, уже содержит какой-то софт, полезный с точки зренияпроизводителя. Заранее поставить можно всё что угодно, никакой сложности в этом нет, и это может быть как полезная программа, так и вредная или нейтральная в утилитарном отношении. Поэтому нельзя сказать, что В«этого не может быть, потому что не может быть никогдаВ». Вопрос тут совершенно в другом: а что мы можем сделать, чтобы этому противостоять?

Вряд ли государство теперь выдаст лаборатории Касперского деньги на создание собственного завода жёстких дисков. Однако очень важно понять, где эти диски физически производятся. Потому что, как мы все понимаем, это происходит на территории гораздо ближе к России, чем к Соединённым Штатам Америки. Диски производятся в Китае. А в этой стране действует собственная очень немаленькая и неслабая техническая разведка. И гипотеза, кто конкретно подсадил вирус на произведённые в Китае диски, нуждается в очень серьёзных подтверждающих фактах. Возможно, мы проникли в Агентство национальной безопасности и точно выяснили, что за вирусами стояли именно они, но в противном случае нужно допускать, что это мог быть Китай или ещё какая-то страна.

Антон Носик, журналист, популярный блогер:

Американцы говорят, что хакеры – российские. Но на самом деле, благодаря существованию прокси-серверов и технологий блокировки адреса, невозможно только по АйПи определить национальную принадлежность взломщика. Прописка хоста, с которого ведётся атака, в том или ином государстве совершенно не означает, что хост действительно фактически находится там. Поэтому разговор о том, что мы хакеров ищем, а из какой они страны – уже знаем, несерьёзен по определению. Пока их не поймали, они могут быть и северокорейские, просто воспользовавшиеся другими АйПи для маскировки своего местоположения. Эта технология известная и общедоступная.

Придумывать хакерские истории – это самый простой и дешёвый способ для спецслужб имитировать бурную деятельность. Поскольку такие атаки происходят виртуально, совершенно невозможно проверить, предпринимались ли они действительно, так что можно отчитываться, что какие-то хакеры куда-то пытались пробиться. Если сообщить, что кто-то попытался, например, взорвать Белый дом, то спецслужбам велят продемонстрировать этих людей, их надо будет поймать, предъявить обвинение, а потом отстаивать это обвинение в суде. А сказать, что кто-то взламывал сервер, а наши героические защиты его остановили, не стоит ничего. Этот процесс освоен давным-давно, в том числе и в России. Когда проходила первая конференция Путина он-лайн, на сайте Kremlin.ru, спецслужбы отчитались об отражении 20 хакерских атак. И никто не спросил, а где те хакеры? Отражено — так отражено.

Роберт Пшель, исполняющий обязанности директора информационного бюро НАТО в Москве:

НАТО занимается тем, что можно ожидать от организации коллективной обороны. В ответ на действия России, которые получили в НАТО очень жёсткую оценку, а именно присоединение Крыма и поддержку, в том числе и военную, оказываемую сепаратистам на Украине, было решено укреплять возможности в области обороны. Об этом договорились ещё на саммите в Уэльсе. Поэтому теперь будет проходить больше учений, будут усилены силы быстрого реагирования, будут увеличиваться патрули на воде и в воздухе. Всё это делается абсолютно прозрачно, в полном соответствии с международными договорами, и все действия НАТО носят совершенно пропорциональный характер. Но в России последнее время звучат заявления, в том числе и на весьма высоком уровне, которые вызывают озабоченность и совсем не помогают повышать уровень доверия и безопасности.

Конечно, хотелось бы быть оптимистами в долгосрочной перспективе. Но НАТΠ– серьёзная организация, в которую входит 28 стран, постоянно дающих оценку происходящему вокруг. У Альянса очень простые ожидания: Россия должна вернуться на путь уважения к чужим границам, международному праву и международным договорам. НАТО совершенно не заинтересовано в конфронтации, мы хотели бы видеть Россию своим партнёром. Но на сегодня нет никаких сигналов со стороны России, которые говорили бы о том, что она к этому готова. Напротив, звучат угрозы, в том числе и очень опасные, когда речь идёт о ядерном оружии. Кроме того, мы слышим очень странные заявления, которые дают понять, что действия России – это ответ на действия НАТО, хотя на самом деле ситуация обратная.

Наконец, есть все вопросы, связанные с ответственностью России в связи с происходящим на Украине. Генеральный секретарь сказал очень ясно: Москва должна прекратить поддержку сепаратистов в восточной Украине, это очень поможет выполнению всех договоров, заключённых в Минске.

Сергей Цыпляев, президент фонда развития республиканских традиций В«РеспубликаВ» (Republica):

Понятно, что если мы идём по линии формирования структур новой В«холодной войныВ», то дальше идёт процесс В«возгонкиВ». Каждая сторона отвечает на выложенную противником карту более крупной, это В«накачивание мускуловВ» и называется эскалацией и гонкой вооружений. Причин для того, чтобы этот процесс запустился, хватает, желающих тоже достаточно, так что непонятно, как и когда это остановится.

На всех мероприятиях, где происходило многостороннее обсуждение происходящих событий, мы слышали выступления представителей Восточной Европы с одним и тем же вопросам к американцам: как вы нас защитите от российской угрозы? Мы видели, что происходит на Украине, и мы не чувствуем себя в безопасности от повторения такого же сценария! Американцы каждый раз повторяли одни и те же слова, что у НАТО есть В«статья 5В», но такие ответы никогда никого не удовлетворяли. Все требовали демонстрации и говорили, что пока вы там будете обсуждать и решать, тут уже всё за две недели будет сделано. И теперь, с одной стороны, уступая давлению союзников, а с другой – желая продемонстрировать мускулы, американцы предприняли соответствующие шаги.

Так, шаг за шагом, мы фиксируем новую линию разлома, проходящую через Европу, видим, что осталось с той стороны, оцениваем потери и понимаем, что там осталось очень много того, чего не хотелось бы терять. Происходящее ещё раз даёт аргументы в пользу того, что вторая В«холодная войнаВ» уже пришла к нам домой.

Алексей Арбатов, политолог:

Сейчас в США идёт избирательная кампания. И любой кандидат, особенно со стороны партии, которая борется за то, чтобы сменить демократов в Белом доме, выступает с противоположными позициями по отношению к действующему президенту. Так всегда было, это правило игры.

Что именно значат слова о том, что он В«может поладитьВ», никто на самом деле не знает. Буш-младший, придя к власти, встретился с президентом Путиным в Любляне, они посмотрели друг другу в глаза и установили неплохие дружеские отношения, которые сохраняют до сих пор. А что произошло на фоне этих отношений? США вышли из договора по ПРО, инициировали самое масштабное расширение НАТО на семь стран в дополнении к предыдущим трём, начали агрессию против Ирака вопреки возражениям России и даже нескольких своих союзников в Европе. Они не ратифицировали договор о всеобъемлющем запрете ядерных испытаний и адаптированный договор по обычным вооружениям, поддерживали и спонсировали В«цветныеВ» революции в Украине, Грузии и Киргизстане и так далее, и тому подобное. И всё это было на фоне неплохих дружеских отношений глав государств.

Так что обещания, которые сейчас раздаются, это просто предвыборная риторика. Удастся ли это сделать или нет – непонятно, потому что Дональд Трамп имеет очень смутное и отдалённое представление о России, отношениях с Россией и всех существующих противоречиях. Наконец, контакты можно налаживать на разной основе. Я уже вспоминал о неплохих отношениях в начале нулевых, это тоже возможная модель, но она вряд ли должна радовать нас и вряд ли будет приемлема для Путина.

Павел Шариков, руководитель Центра прикладных исследований Института США и Канады РАН, эксперт РСМД?

С Клинтон всё более-менее понятно. Она уже была госсекретарём и отвечала в своё время за внешнюю политику США, в том числе и за отношения с Москвой, так что можно понять, что она за человек и каковы её взгляды. И есть все основания полагать, что, хотя политика в отношении России радикально не изменится, Клинтон будет действовать более жёстко, чем нынешний президент. Хотя, если рассуждать о том, кого она может пригласить в свою администрацию на должность госсекретаря и помощника по национальной безопасности, то называются фамилии людей, которые к России относятся неплохо. Например, Уильям Бёрнс, в настоящий момент – президент Фонда Карнеги, ранее бывший послом в России, Майкл Макфол, тоже Россию знающий и имеющий к ней определённое отношение. Вся нынешняя верхушка Госдепа – это люди адекватные, которые делали вполне умеренные высказывания.

Но очень многое будет зависеть ещё и от того, как пройдут выборы в Конгресс, назначенные на ноябрь этого года. И от того, смогут ли республиканцы удержать большинство в Сенате и Палате представителей. В общем, с Хиллари Клинтон пока ещё не всё понятно, но в целом перспективы не самые благостные.

Что касается Дональда Трампа, то, во-первых, не стоит раньше времени праздновать его победу. Ему ещё предстоит выиграть праймериз в ряде штатов, чтобы набрать необходимое количество делегатов. Скорее всего, у него это получится, но учитывая, как развивается кампания, могут произойти любые сюрпризы. Кроме того, совершенно непонятно, как себя поведёт республиканский съезд, потому что сейчас многие республиканцы объявляют забастовку и говорят, что в знак протеста против Дональда Трампа они будут поддерживать Хиллари Клинтон. Но всё-таки на 99,9% можно быть уверенным в том, что республиканским кандидатом станет именно он.

Что касается его отношений с Россией, то Трамп доказал, что он – человек непредсказуемый. В какой-то степени последовательный, но логика его действий известна только ему одному. И поэтому он человек сложный. Всё зависит ещё и от того, сможет ли он переломить республиканский истеблишмент. Согласно американской Конституции, президент не обладает такой полнотой власти, как, например, наш, и пока непонятно, сможет ли Трамп договориться или совладать с республиканцами. Но пока что логичнее всего предполагать, что он как бизнесмен будет вести политику, связанную с какими-то прагматическими интересами. В таком случае всё будет зависеть от того, какие Россия заключит с ним сделки. Он себя позиционирует как человек, который заключать сделки умеет, так что всё будет зависеть от них, а идеология будет определять его политику в отношении России в меньшей степени.

Что касается его высказывания о том, что он В«поладитВ» с Путиным, то, во-первых, никогда не надо серьёзно относиться к словам кандидата в президенты во время предвыборной капании. Они говорят самые разные вещи, и не потому что имеют их в виду, а чтобы выиграть голоса избирателей. Конкретного этого Дональд Трамп мог бы и не говорить, и, возможно, какие-то очки он на этом даже потерял, но вряд ли это заметил. То, что у него нет цели наладить отношения с Россией или, по крайней мере, это не является его приоритетом – совершенно точно. Он будет относиться к России как к данности, с которой нужно как-то иметь дело. И когда Трамп говорил, что сможет наладить отношения с Россией, он имел в виду, в первую очередь, то, что он сможет получить от России то, что хочет. А захочет ли этого Россия – непонятно.

Но это пока достаточно пустой разговор, потому что вообще непонятно, кто может быть у Трамп госсекретарём, помощником по национальной безопасности и так далее. Это в случае с Клинтон можно гадать, учитывая, кто из политиков сейчас на виду. Но основная черта Трампа – непредсказуемость. Единственное, что можно сказать наверняка, это то, что он не будет вредить самому себе. Но насколько это совпадает с нашими интересами, сказать сложно.

Константин фон Эггерт, журналист:

Такой популист, как Дональд Трамп, впервые оказался в шаге от одной из самых главных должностей в мире. Достаточно очевидно, что он говорит от лица огромного числа американцев, которые, во-первых, не понимают и побаиваются глобализации, во-вторых, считают себя хозяевами страны и уверены в том, что политкорректные элиты у них эту страну забирают, и, в-третьих, не очень много знают об окружающем мире, а то, что знают, не внушает им оптимизма и радости. Так что Трамп, во многом, возвращает Америку в состояние до 60-х годов или, скорее, открыл для всех, что та Америка, до движения за гражданские права, существует, что она никуда не ушла.

Главной проблемой президентства Трампа, а я считаю его вполне реальным кандидатом, будет то, что для всего мира наступит момент непредсказуемости. Мы впервые можем получить во главе американской администрации человека, которые мало в чем разбирается, помимо девелоперского бизнеса, но готов ломать стереотипы просто ради ломки стереотипов. В этом смысле президентство Трампа может стать таким же, если не более катастрофическим, чем президентство Обамы, который всё хотел делать не так, как Джордж Буш, чем и определил свою политику.

Однако надо помнить, что американский президент не является диктатором, он действует в рамках парламентской демократии и системы В«сдержек и противовесовВ», которая всё-таки купирует наиболее выдающиеся эксцессы. Мы знаем, что в США бывали случаи крайне неудачных президентских сроков, когда Конгресс блокировал любые инициативы президента, не давая ему свободы рук. Такое может произойти и в случае, если Трамп, став во главе США, захочет пойти на какие-то совсем неординарные шаги.

Скорее всего республиканскую партию в ближайшие годы ждёт тяжёлая участь. Дональд Трамп может оказаться президентом без партии, по крайней мере, если судить по тому, что происходило во время предвыборной кампании. Все может измениться, Трамп может набрать себе очень компетентных советников, может многие вещи делегировать. Но некоторые его черты, такие как обидчивость, импульсивность, цинизм, никуда не уйдут. И это будет представлять большую проблему как для всего мира, так и для России. Я не считаю, что при Трампе отношения между Москвой и Вашингтоном станут радужными. Он непредсказуем, а его желание демонстрировать силу и то, что он В«первый парень на ранчоВ», может создать Кремлю большие проблемы.

Однако даже если Трамп станет президентом, Соединённые Штаты всё равно останутся вполне себе стабильной и благополучной страной. А трампизм, так же как и обамомания, — это то, чем общество просто должно переболеть.

Алексей Арбатов, политолог:

Утверждение, что российские хакеры стоят за скандалом со взломом информационной системы демократической партии – это американская версия. Наши официальные спикеры это категорически отвергают. И для меня странно, если бы у нас действительно решились воздействовать на выборы подобным образом. Потому что даже дураку ясно, что попытка ослабить таким путём демократическую партию неизбежно станет известна и произведёт прямо противоположный эффект. Всё равно, как если бы американцы вмешались на стороне какой-то российской партии, к примеру, В«Единой РоссииВ» или партии Жириновского, пытаясь обеспечить её победу. Это стало бы известно и привело бы к обратному результату. Так что даже с точки зрения логики такая операция кажется очень маловероятной.

Что касается самих выборов, то официальная позиция у нас заключается в том, что мы не вмешиваемся и готовы работать с любым президентом. Но с Хилари Клинтон уже есть исторический опыт достаточно сложных отношений, особенно после прихода президента Путина к власти. Они пересеклись на достаточно короткое время, но отношения между ними были исключительно плохими, а заявления, которые Клинтон делала в адрес России, не могли завоевать ей симпатии в руководящих кругах Российской Федерации.

Что касается Трампа, то он – tabula rasa. С ним может быть лучше, может быть хуже, но во всяком случае это – новое лицо, человек, не имеющий послужного списка напряжённости и взаимной враждебности. Поэтому российское руководство реально вряд ли равноудалено от обоих кандидатов, хотя официально заявляет о своём невмешательстве.

Павел Шариков, Руководитель Центра прикладных исследований Института США и Канады РАН, эксперт РСМД:

Обвинения в том, что именно российские хакеры взломали сервера демократической партии и опубликовали детали переписки – абсурд. Более того, сегодня появилась информация о том, что американская разведка признала: хакер попытался оставить В«русский следВ», но Россия на самом деле не при чём. Подтверждений причастности России не было ни со стороны Джулиана Ассанджа, который опубликовал эту информацию, ни, разумеется, со стороны Кремля и МИДа, отверг эту идею и Дональд Трамп. Конечно, всё может быть, но В«русский следВ» в этой истории выглядит очень неправдоподобно.

Однако мнение о том, что Трамп как президент будет выгоднее для России, чем Клинтон, действительно есть. С одной стороны, американская консервативная традиция и конкретно республиканская платформа, опубликованная на той неделе в Кливленде, намного ближе к тому, что обычно понимают под российской идеологией, чем демократическая либеральная платформа. У республиканцев звучат тезисы о недопущении однополых браков, о запрете абортов и так далее. Эти вещи воспринимаются Москвой гораздо лучше, чем американскими демократами. Кроме этого, можно вспомнить эпизод с В«Пусси РайотВ», когда Хилари Клинтон, бывшая тогда ещё государственным секретарём, встречалась с этими девушками и очень их поддерживала.

Вообще, если смотреть на историю, то России и СССР всегда было намного проще найти общий язык с республиканскими президентами. Не считая последнего договора СНВ-3, подписанного Бараком Обамой, предыдущие соглашения по контрою над распространением ядерного оружия были подписаны республиканцами. С демократическими президентами, напротив, часто возникали проблемы. Собственно, само начало В«холодной войныВ» приходится на время демократической администрации Гарри Трумана.

И сама Хилари Клинтон, конечно, в России известна очень хорошо. Она заняла самую жёсткую позицию в отношении России после событий в Крыму в марте 2014 года. И общее мнение заключается в том, что Дональд Трамп является не просто В«наименьшим зломВ», а очень положительной фигурой для российско-американских отношений. Он даже допустил, что признает Крым российской территорией, хотя Госдеп поспешил это опровергнуть. Но такая фраза была произнесена, что означает в глазах Кремля готовность проводить максимальную дружественную политику. Хотя это предвыборная риторика, то, что политики говорят во время кампании, надо делить на 10, а иногда – на 20 или на 50. Но Трамп и ранее отзывался о России хорошо.

Однако надо учитывать, что, кроме президентов, американские избиратели будут выбирать членов Палаты представителей и Сената. И, по крайней мере, в Сенате есть высокая вероятность, что республиканцы потеряют большинство в пользу демократов. В таком случае Трампу, если он станет президентом, будет намного сложнее проводить свою политику.

Алексей Кондауров, генерал-лейтенант ФСБ в отставке:

Такие заявления являются частью оказания политико-психологического давления. Но самое главное даже не это, а то, что США используют ситуацию с тем, что Россию подозревают в атаках на сайт демократической партии, сайт WADA, как предлог использовать данные, которые у них уже накоплены. Мы понимаем, что США осуществляют электронную разведку не только против лидеров западных стран, о чём Сноуден очень подобно рассказал. Масштабы этой деятельности очень велики, но в первую очередь такая разведка осуществляется, скорее всего, против России. У американцев уже может быть громадный массив данных, в том числе и носящих компрометирующий характер в отношении отдельных персоналий. И ситуация с нашими кибератаками используется как повод легализовать часть этой информации и в дальнейшем считать себя в своём праве её получать и использовать.

Понятно, что конкретные операции останутся тайными и сейчас, но при этом американцы заявляют о том, что у них в принципе есть право осуществлять такие действия в адрес России. Но, скорее всего, теперь они будут в первую очередь создавать утечки тех данных, что у них уже есть. И это станет средством давления на кремлёвское руководство.

Технологические возможности в сфере электронной разведки у нас всё-таки меньше, чем у американцев. Хотя если предполагать, что подозрения США соответствуют действительности, то и Россия способна сделать в этой сфере кое-что, что нанесёт им определённый ущерб.

Павел Шариков, руководитель Центра прикладных исследований Института США и Канады РАН, эксперт РСМД:

Конечно, подобные истории оказывают определённое влияние на мнение избирателей. Но необходимо смотреть на так называемые колеблющиеся штаты. Есть штаты, где население очень активно поддерживает либо Хиллари Клинтон, либо Дональда Трампа, и борьба идёт именно за те регионы, где избиратели ещё не определились. Американская система выборщиков допускает такую ситуацию, при которой кандидат, получая меньшее количество голосов, всё равно выигрывает, так как исход решают выборщики. И если смотреть на уровне конкретных штатов, но видно, что Клинтон по-прежнему сохраняет отрыв от Трампа.

Но ситуация с их популярностью действительно изменилась, популярность Трампа идёт вверх, а Клинтон — снижается. Кроме того, если смотреть на то, как менялся рейтинг Трампа после появления новостей о сексуальных скандалах, то видно, что он падал не очень сильно. Это было полностью в русле всей его кампании, когда любой пиар — это хороший пиар и популярность будет расти, если о кандидате говорят хоть что-то, неважно что.

Однако интрига сохраняется. У Клинтон до сих пор шансов больше, но в любом случае результат станет известен только 8 ноября. Уже сейчас, впрочем, можно сказать, что эти выборы станут одними из самых скандальных в истории США за много лет.