Очередной год позади не только у страны. С каждым прожитым годом, откровенно говоря, про страну как таковую начинаешь думать все меньше, а про себя и своих близких все больше…

От семнадцатого года ждали всяких потрясений. Аналогии уж слишком явно напрашивались. Не просто сто лет революции к этому подталкивали, а все внутри и вокруг страны прозрачно намекало на катаклизмы. Но катаклизмов не случилось. И мы просто прожили еще один год в привычном уже болоте. И именно это чувство меня и огорчает.

Я все чаще вспоминаю август 1991-го. Конкретно для моей семьи то время было противоречивым и трудным, но мне было девятнадцать, и казалось, что все теперь меняется к лучшему, что впереди широкие горизонты — что все случилось для меня вовремя! Ты молод, сил вагон, мыслей навалом, а возможности открываются невиданные! И о возможностях страны думалось тогда даже больше, чем о личных возможностях.

И вот прошло 26 лет, даже чуть больше. Мне 45. и я понимаю, что жизнь совершила какой-то полный круг и мы — и я — вернулись даже не в исходную точку, а куда-то еще дальше. Когда мне было не то что не девятнадцать, а я едва в школу пошел.

Современное телевидение говорит и показывает всю ту же невероятную пропагандистскую муть, что и тогда, разве что технологии промывания мозгов стали не в пример совершеннее. Страна опять во враждебном окружении. Очарование Трампом сменилось разочарованием — но это было так нетрудно предсказать. Это лишь Маргарита Симоньян хотела кататься по Москве с американским флагом в честь нового президента США, а умным людям все было понятно сразу. Мы с Америкой снова злейшие враги.

Мы опять вооружаемся перед призраком НАТО. Только черту провели уже по границам бывших советских республик. Сталин набирает популярность тем более, чем глубже уходит в могилу. Сталинские репрессии получают все больше одобрения и лозунг В«можем повторитьВ», боюсь, касается теперь не только войны и Победы. А про фашистов и Великую Отечественную говорят столько и с таким напором, словно закончилась она на днях. Коля Десятниченко со своими педагогами испытал всё это на себе в полной мере.

Фигура Путина почти полностью закрыла горизонт, а оппозиция растворилась где-то между малочисленными акциями Навального и индивидуальным перфомансом Ксении Собчак.

Люди стали жить еще труднее, но трудностями их не напугаешь. Рост экономики в полтора процента радует граждан, как полет в космос. Хотя не факт, что какой-то рост вообще есть. Но граждане, которые и так не любили думать своей головой, нынче делают это еще менее охотно.

Нас ждут выборы, хотя выборами это все давно уже не является. Нас ждет тот же Путин еще минимум на шесть лет. Путин, который и так-то был скверен, а с возрастом все его вредные привычки только обострятся. Процессы полного разложения власти и общества от этого лишь ускорятся.

И общество виновато в этом никак не меньше власти. Вы знаете, я тут ремонт делал несколько месяцев — и пришел в ужас. Потому что за все это время, кроме моей бригады (слава богу!), не видел ни одного человека, у которого руки не росли бы из задницы. Ни одного из нескольких десятков! Путин в этом виноват? В том, что почти никто не может и не хочет работать? Зато никто не упустит шанса своровать, что плохо лежит.

Последние 18 лет надежды таяли, а мои былые юношеские восторги развеивались. Восемнадцать лет! И еще шесть! И еще?

Через шесть лет мне будет за пятьдесят. Еще через шесть я подойду к пенсии. Что останется от моих идеализмов к тому моменту?

Но страна наша тем и удивительна, что в ней все может перемениться в один момент. В тот момент, когда уже и не ждешь никаких перемен.

Хотя перемены могут быть вовсе не обязательно к лучшему. Но в Новый год — хотя бы в Новый год — о худшем думать не хочется. Остается верить в чудеса. Но не сидеть в ожидании чудес сложа руки! Потому что само собой в нашем Отечестве происходит только зло. А ради добрых дел приходится потрудиться.