Секретные тюрьмы Чечни

В прошедшую субботу, 15 апреля, Рамзан Кадыров сделал очередное жесткое заявление. На проходившей в Гудермесе внеочередной конференции чеченского регионального отделения "Единой России", которое он по совместительству возглавляет, чеченский премьер обещал, что будет добиваться вывода из Чечни ОРБ-2. Собравшиеся его поняли с ходу: ОРБ-2 — это Оперативно-розыскное бюро № 2 Главного управления МВД по Южному федеральному округу. Кадыров сослался на жалобу Усмана Хамзатова из села Дуба-юрт: сотрудники ОРБ-2 якобы задержали двоих его односельчан, которые сейчас находятся в изоляторе. "Задержанных избивают и заставляют признаваться в преступлениях, которые они не совершали", — сообщил Рамзан собравшимся.

Комментируя его слова, журналисты главным образом говорили о попытках Кадырова-младшего поставить под свой контроль все структуры МВД на территории Чечни и убрать — всё неподконтрольное. Так, совсем недавно из Веденского района были выведены последние десантники — подразделения 245-го полка спецназа ВДВ. Из "кадыровцев" сейчас комплектуют два батальона внутренних войск — "Север" и "Юг". Но есть нечто, местным властям в принципе неподконтрольное, — структуры ФСБ и оперативно-розыскные бюро МВД. На ФСБ пока не замахнуться, а вот ОРБ — почему бы и нет?

На самом деле, всё обстоит значительно сложнее. И в самой Чечне слова Рамзана Ахмадовича будут восприняты совершенно иначе.
Независимо от того, удастся ли ему добиться поставленной цели, это выступление поднимет популярность Кадырова среди населения республики. Ведь он абсолютно прав, когда обвиняет сотрудников ОРБ в незаконных задержаниях, фактически — в похищениях людей, в пытках задержанных и арестованных.

Кстати, правозащитники вообще и "Мемориал" в частности за последние три года не раз сообщали о грубейших нарушениях прав человека сотрудниками ОРБ-2. Только в отличие от Рамзана Кадырова мы не требовали ликвидации ОРБ-2 на территории Чечни — мы настаивали на расследовании, наказании виновных и ликвидации действующего на территории ОРБ-2 незаконного места содержания под стражей, так похожего на любимые отечественными пропагандистами Гуантанамо, Абу-Грейб и секретные тюрьмы ЦРУ.
*
Иногда это заведение по старинке называют РУБОПом — действительно, ОРБ-2 расположен в здании, где раньше находилось региональное управление МВД по борьбе с организованной преступностью. Или "шестым отделом" — такой номер имели создававшиеся в конце 1980 годов отделения и отделы по борьбе с организованной преступностью. Оперативно-розыскные бюро возникли в 2001 году при управлениях МВД вместо ликвидируемой тогда системы РУБОПов, и сотрудники этих структур чаще всего переходили на работу в ОРБ. Реорганизацию объясняли тем, что РУБОПы не подчинялись территориальным управлениям МВД, потеряли управляемость, что вскрылись перераставшие в систему факты смыкания сотрудников РУБОПов с криминалитетом и была масса жалоб на незаконное насилие с их стороны.

Работают в ОРБ-2 отнюдь не «федералы», а местные чеченцы — командированные из других регионов России составляют здесь меньшинство. Формально ОРБ-2 должно выявлять, предотвращать и пресекать деятельность организованных преступных групп и сообществ, бороться с коррупцией в органах власти, с терроризмом и с преступными проявлениями экстремизма на территории Чечни.
Но при этом законом установлено: в ОРБ-2 не должны держать людей!

Исчерпывающий перечень мест содержания под стражей имеется в федеральном законе "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", и распространительному толкованию он не подлежит. Для тех, кому содержание под стражей избрано в качестве меры пресечения, есть следственные изоляторы (СИЗО). До СИЗО не более трёх суток человека можно держать в изоляторе временного содержания (ИВС). СИЗО находятся в ведении Минюста, ивээсы — в ведении милиции общественной безопасности. А криминальная милиция, к которой относятся ОРБ, людей держать у себя не может. Можно переводить обвиняемых и подозреваемых из СИЗО в ИВС, но не более чем на десять суток в месяц, и только если это необходимо для выполнения следственных действий за пределами населенных пунктов, где находится СИЗО, и ежедневная доставка обвиняемых невозможна.

СИЗО выведены из-под МВД, а ИВС включены в милицию общественной безопасности затем, чтобы уменьшить возможность незаконного давления дознавателей и следователей на подследственных. Это общая линия развития отечественного законодательства для приближения его к мировым стандартам: места содержания под стражей все более отделяются от органов, занятых оперативно-розыскной деятельностью.

То есть, повторю, в ОРБ-2 людей держать нельзя. А их там держат с самого начала, с 2002 года. О том, что с ними происходит, мы уже писали на примере дела Мехти Мухаева и Исы Гамаева. Цель очевидна: в ОРБ создаются все условия, чтобы вынудить задержанных дать "нужные" показания. В этом заинтересованы как следователи прокуратуры, расследующие дело, так и работающие в рамках дела оперативные сотрудники. Людей, арестованных "за терроризм" и "за НВФ", переводят сюда не на законные 10 суток, а на сколько потребуется. Сюда приезжают "работать" следователи прокуратуры.

Со временем сюда стали пускать и адвокатов — всё же здесь "дела" оформляют, и надо, чтоб "по букве закона". При следственных действиях с участием адвоката постоянно присутствуют и сотрудники самого ОРБ-2, заставить их выйти практически невозможно. Вот почему показания подследственных часто напоминают повторение заученного текста. После допроса человек остаётся тут же, в помещении ОРБ-2, и вот тут уж с ним можно сделать всё, что угодно. По словам адвокатов, оперативники и им иногда угрожали, напоминая, что за последние годы в республике были похищены и исчезли пятеро их коллег... Уже потом, после перевода обратно в СИЗО, подзащитный обычно сообщает адвокату, что на допросе не мог отклониться от версии, которая была ему "предложена".

Людей нередко держат в ОРБ-2 по нескольку месяцев — пока не исчезнут заметные следы пыток, а устному свидетельству кто поверит? Жалобы на применение пыток прокуратура, как правило, игнорирует или отвечает: "Факты не подтверждаются". В итоге адвокаты забастовали: в связи с невозможностью полноценно выполнять обязанности защитника палата адвокатов Чечни не рекомендует участвовать в любых следственных действиях в помещении ОРБ-2.

Иногда в ОРБ-2 привозят похищенных и, не оформляя никаких документов, "интенсивно обрабатывают" вплоть до признания чего угодно. Затем — через несколько дней или недель, — получив показания, этих людей "легализуют" в качестве официально арестованных. Якобы "неизвестные похитители" освободили похищенного, который сразу после освобождения был арестован сотрудниками ОРБ-2.

Впрочем, такая метода – отнюдь не чеченское изобретение. Мечта любого российского оперативника – пообщаться с человеком «вне процесса», пока он не защищён ни присутствием адвоката, ни уголовно-процессуальным кодексом. Человека «приглашают» или «доставляют», а затем с ним «беседуют»… вплоть до получения «явки с повинной». Но так чтобы «исчезнуть» человека или хотя бы получить его в своё распоряжение надолго – это уже верх мечтаний! Сбывшихся, к сожалению, в Грозном.

В 2002 году 85 процентов из числа похищенных находили убитыми или не находили вовсе. Правда, в 2004-2005 годах такая судьба постигла уже примерно половину из их числа. А вторую половину похищенных спустя какое-то время освобождали. Или «легализовывали» в СИЗО, ИВС, том же ОРБ-2 – в этом году в тюрьме нашлись восемь из 45 известных «Мемориалу» похищенных. Зло меняет обличье: сначала – бомбёжки и обстрелы, потом – «зачистки», «исчезновения», теперь вот – пытки в «полусекретных тюрьмах».
О последних властям России уже несколько лет напоминали не только правозащитники-общественники, но и межгосударственные структуры.

10 июля 2003 года Европейский комитет по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (ЕКПП) выпустил "Публичное заявление относительно Чеченской Республики Российской Федерации", где весьма резко говорилось о многом и отдельно — об ОРБ-2, но эти рекомендации проигнорировали.
Впрочем, республиканская прокуратура признала существование "полусекретной тюрьмы": "Прокуратура республики обращала внимание руководства МВД РФ на необходимость ведомственного нормативного оформления работы ИВС в помещении ОРБ-2..." Признать-то признала, но вместо того чтобы немедленно пресечь беззаконие, раз за разом просила хотя бы как-то юридически оформить это место. "Грозная" и "всесильная" прокуратура, очевидно, в равной с оперативниками степени заинтересована в работе заведения. Надзор надзором, но функции следствия у прокуратуры никто не отбирал…

В сентябре 2004 года ОРБ-2 посетил Комиссар по правам человека Совета Европы Альваро Хиль-Роблес и по сути подтвердил все заключения правозащитников.
Лишь после этого, в ноябре 2004 года, МВД официально оформило место содержания как ИВС. Но и после такого "оформления" тюрьма не стала законной. В Грозном есть СИЗО, в районах — ИВС, и нет никаких законных оснований переводить людей в "ИВС при ОРБ-2". Ведь возможна их "ежедневная доставка" в пределах города, который, по официальным заявлениям, вполне контролируется российскими силовыми структурами!

А в последние месяцы ОРБ-2 начало открывать свои "отделения" в районах республики...
И вот — выступление Рамзана Кадырова.
Способно ли оно покончить с проблемой похищений и исчезновений людей, пыток задержанных и арестованных в Чеченской Республике? Вряд ли. Одним закрытием ОРБ тут не обойтись. Ведь похищают, пытают и "исчезают" людей не только они. Этим занимаются и бойцы батальона спецназа ГРУ "Восток" Сулима Ямадаева (вспомним одиннадцать "исчезнувших" в станице Бороздиновская), и сотрудники силовых структур, подконтрольных самому борцу с беззаконием, Рамзану Ахматовичу.

Автор — член правления общества «Мемориал»