Где кончается свобода слова?
13 октября Национальная Ассамблея Франции приняла в первом чтении закон, который предусматривает уголовную ответственность за публичное отрицание геноцида армян в 1915 году в Турции. Предполагаемое наказание – от штрафа в 45 тыс. евро до 5 лет тюрьмы. Депутат Европарламента Марко Каппато обратился в органы Евросоюза с запросом: не войдет ли этот закон, если он будет принят, в противоречие с основополагающими свободами европейских граждан?
Где границы свободы слова? Что еще нельзя говорить вслух, дабы не угодить за решетку в стране, которая видится из России как цивилизованное, правовое, демократическое государство? Нельзя публично отрицать Холокост – массовое истребление евреев в годы второй мировой войны. Ответственность за это предусмотрена в 14 странах.
77-летний отставной университетский профессор Робер Форисон был осужден 3 октября этого года Парижским уголовным судом за публичное отрицание Холокоста. В эфире иранского спутникового телеканала он утверждал, что «не было ни одной попытки уничтожения евреев нацистами» и что «у немцев никогда не существовало ни одной газовой камеры». За это в Иране, где президент Ахмадинежад призывает переписать историю Холокоста, профессор Форисон удостоился всяческих похвал, а во Франции – приговора к 3 месяцам тюрьмы условно и штрафу в 7,5 тыс. евро.
В феврале этого года австрийский суд признал праворадикального английского историка Дэвида Ирвинга виновным в публичном отрицании Холокоста и приговорил его к 3 годам заключения. Г-н историк утверждал, что так называемая хрустальная ночь 9 ноября 1938 года, ставшая началом истребления евреев в Германии, вовсе не была инициирована нацистами, а Гитлер на самом деле евреев защищал.
История всегда была опасным предметом, но чаще всего в тоталитарных странах. Что происходит с западной демократией? В любом обществе всегда найдутся безумцы, выворачивающие историю наизнанку ради желания эпатировать публику или в угоду политическим экстремистам. Значит ли это, что историческими проблемами должны заниматься не историки и писатели, а прокуроры и судьи? И главное – к чему приведет подобное законотворчество? Какие темы и в каких странах станут следующими в ряду запретных для публичного обсуждения?
Казалось бы, что нам в России до тонкостей европейского законодательства? Однако мы уже давно не живем в изолированном мире, где в каждой стране свои законы и никому нет дела до чужих проблем. Лучший пример тому – антитеррористические законы, принятые на Западе после трагедии 11 сентября. В России, как и во многих других странах с сомнительной демократией или полным отсутствием таковой, с воодушевлением последовали западному примеру по части ограничения гражданских прав ради призрачного сохранения безопасности. Ведь как ни надувай щеки, но в стандартах демократии и прав человека наша власть, хотя и исподлобья, а все же смотрит на Запад. И уж если им можно, то почему нам нельзя? Если эталонная демократия с изъяном, то нам и подавно все позволено! И, пожалуйста – законы о борьбе с экстремизмом, о режимах контртеррористической опасности, об общественных объединениях, о военных операциях за рубежом и т.д. Западные коллеги российского президента понимающе кивают – борьба с терроризмом. А борьба эта уже давно отошла на второй план, а на первом теперь – ограничения свободы слова, свободы общественных объединений, свободы уличных шествий и демонстраций и, разумеется, защита государственной власти от обидной критики, подрывающей авторитет больших и маленьких начальников.
Что скопирует российская власть из западного опыта, какие придумает запреты применительно к российской жизни? Запрет на упоминание террора в Чечне? Запрет на критику государственных чиновников? Запрет на сомнения в эффективности правосудия при расследовании убийств журналистов?
Ничего удивительного, подобное уже было в мировой и российской истории. В Западной Европе католическая инквизиция казнила еретиков, отрицающих католицизм как подлинное христианство; в Германии отправляли в газовые камеры скептиков, отрицающих ценности национал-социализма; а еще совсем недавно советские суды приговаривали к лишению свободы за отрицание успехов коммунистического строительства и сомнения во всепобеждающей силе идей марксизма-ленинизма.
Говорят, дурной пример заразителен. На днях президент Украины Виктор Ющенко внес в парламент законопроект, предусматривающий административное наказание для тех, кто отрицает факт Голодомора – массовой гибели людей от голода на Украине в 1933 году.
Искушение защитить догмы буквой закона живуче и на Востоке, и на Западе.
В сущности, нет принципиальной разницы, ограждать законом от критики и обсуждения исторические истины или текущие проблемы. В любом случае жертвой этих запретов становится свобода слова.
