Муляж власти

Нет сомнений, что главным событием прошедшей недели должно было стать пятилетие пребывания Владимира Владимировича Путина на капитанском мостике российского государства. Расписание президентской недели было составлено так, чтобы ярче высветить роль главы государства. Сначала визит в Кострому в Ипатьевский монастырь – для демонстрации преемственности нынешней российской власти, ее связи с исторической традицией. Потом строгий, но справедливый глава государства принимает усмиренных, раздавленных олигархов и объясняет, на каких условиях они смогут продолжать свой бизнес. Наконец, визит в Армению, в единственную страну Закавказья, которая с благодарностью принимает российское военное присутствие. Визит, который должен был показать, что, несмотря на злобные происки Вашингтона и НАТО, Москве удалось сохранить некоторых своих союзников. А там и возрождение великой империи не за горами.
Все испортил бунт (или революция) в Киргизии.

Скоротечная революция
После событий в Тбилиси и Киеве то, что произошло в Бишкеке, не должно удивлять. Сначала выборы, результаты которых более чем сомнительны. Потом массовые протесты, за которыми следуют грозные заявления властей, что они не допустят нарушений закона. Однако когда дело доходит до силового противостояния, власть отступает, забыв обо всех своих угрозах. А затем просто разваливается, освобождая место оппозиции.

Если оставить в стороне то прискорбное обстоятельство, что политической оппозиции не удалось удержать своих сторонников от погромов в Бишкеке (что можно объяснить страшной нищетой, царящей в стране), то главное в киргизских событиях – их скоротечность. Несколько часов потребовалось, чтобы от режима, который казался таким прочным, не осталось и следа. А ведь всего два дня назад только что назначенный глава МВД угрожал применить оружие против демонстрантов, а президент Акаев презрительно отказался от посредничества, предложенного главой Грузии Михаилом Саакашвили.

Та быстрота, с которой распадаются режимы, носящие все признаки стабильности, весьма раздражает Владимира Владимировича. Не зря он упорно твердит о том, что «силовые средства неприемлемы для решения силовых вопросов». Однако еще недавно Путину казалось, что ему удалось создать совершенно неуязвимую общественную систему. Придворные политологи называют ее «управляемой демократией», а честные исследователи — «имитационной демократией». Суть ее в том, что сохраняется видимость демократического устройства, его главные атрибуты – выборы, независимая судебная система, не принадлежащие государству СМИ. Вместе с тем «имитационная демократия» устроена так, что эти институты не выполняют своей роли: выборы не обеспечивают участия народа в формировании политического курса страны и формировании органов власти, судебная система не обеспечивает правосудия. При этом для сохранения режима нет нужды прибегать к серьезным репрессиям. Достаточно жесткого контроля над телевидением, фальсификации выборов и «точечных» судебных преследований крупных оппозиционеров по сфабрикованным обвинениям.
Путину как одному из создателей этой системы было чем гордиться. Она имеет много очевидных плюсов. Власть может воспроизводить самое себя сколь угодно долго, зловредные блюстители демократических ценностей не находят достаточных оснований, чтобы доказать попрание этих ценностей, а Запад готов удовлетвориться тем, что имеет дело с некоей пусть специфической, но все-таки демократией. У системы выявился лишь один минус – она оказалась чрезвычайно слаба и неустойчива.

Многие видят причину смены власти в Грузии, Украине и Киргизии в гуманности и цивилизованности Шеварднадзе, Кучмы и Акаева. Те, мол, оказались не способны к жестокости, не смогли отдать приказ о применении силы. Это справедливо лишь отчасти. Перейти к массовым репрессиям сразу невозможно. Нужно как минимум иметь полицейские силы, готовые стрелять в сограждан. Этот навык сам собой не появляется, его следует воспитывать. Нужно стравливать руководителей спецслужб, постепенно давать им все более гнусные поручения, отбирая самых ретивых и бессовестных. Чем последовательно занимаются белорусский батька и Туркменбаши. Но следствием такого правления является полная международная изоляция. Она исключает визиты за рубеж, возможность иметь счета в иностранных банках. Дети диктаторов не могут учиться в Гарварде, а жены — делать покупки в «Херродсе».

Новый общественный договор
Разумеется, у Путина есть возможность попытаться завернуть гайки, расправиться со всякой оппозицией. Но он слишком дорожит общением с Бушем, Шредером, Берлускони. К тому же бездарные и корыстные силовики, слава Богу, вряд ли способны обеспечить реальное ужесточение режима. И президент начинает маневрировать, искать союзников. Посиделки с представителями бизнеса более чем показательны. Суровый тон прошлых встреч забыт. Мало того что президент, как рассказывают, сам поднял тему ЮКОСа, ранее считавшуюся запретной, и заверил присутствовавших, что речь идет о единичном случае, который не станет системой. Путин предложил, чтобы срок, когда могут быть оспорены приватизационные сделки, сократили с десяти до трех лет. По сути дела он пообещал окончательно закрепить за этими людьми огромные богатства. А ведь еще недавно он рассматривал олигархов как вороватых управляющих, кому власть доверила богатства на время. Налицо попытка заключить своего рода новый общественный договор. Правда, договор специфический, более напоминающий феодальное соглашение, когда промышленные бароны обещают верность сюзерену в обмен на закрепление за ними земель и поместий. Все бы ничего, только такие договоры, базирующиеся на воле короля и чести вассалов, не были прочны и в Средние века. Что уж говорить о временах нынешних. Олигархи никогда не забудут и не простят страха, который испытали после ареста Ходорковского. И зная легкость, с которой в России обращаются с законами, они никогда не будут уверены в том, что на их собственность больше никто не польстится. По крайней мере, до тех пор, пока у власти находится тот, кто эту собственность подарил.

Прощай, СНГ
Визит в Армению стал чем угодно, но только не свидетельством побед путинской политики. Российский президент не скрывал своего разочарования тем, как развивается ситуация на постсоветском пространстве. Словно позабыв о том, что все последние годы СНГ провозглашалось важнейшим внешнеполитическим приоритетом, Путин заявил, что Содружество было не более чем цивилизованной формой развода бывших республик СССР.

Таким образом, в пятую годовщину путинского царствования становится очевидным, насколько шатка построенная им система. А создать новую невозможно – слишком тяжел багаж прошлого.