Мы за деньгой не постоим
В субботу Сочи остался без газа и тепла. Сочи повезло. Не потому что он остался без тепла и газа, а потому что он остался без них именно в субботу. Оценочная комиссия МОК как раз улетела из города. Случись это днем раньше, Олимпиада в городе закончилась бы, так и не начавшись. Я уже неоднократно писал об олимпийской эпопее и скажу то, что говорил и прежде: визит Оценочной комиссии важен, но клин на ней не сошелся. Вот если бы визитеры остались без тепла и газа… А так, может, никто ничего и не узнает за пределами нашей страны, да и страна была поглощена празднованием очередного праздника.
Не хочу рассуждать о политических и криминальных интересах инициаторов и исполнителей сочинской заявки. Лучше все же поговорить о самой заявке и о том, как на наши шансы повлиял приезд оценщиков из МОК. Для начала — у нас неверно оценили саму комиссию. Ее принимали как «высоких гостей». Так уж мы привыкли — караваи, кокошники, казачество. Это не хорошо и не плохо, просто иначе мы не умеем. Но эта комиссия — не гости. Так же как невозможно назвать «гостями» аудиторов или проверяющих из РОНО. Когда-то в подобных комиссиях действительно собирался весь олимпийский бомонд, их приезд сопровождали банкеты, концерты, колядки и взятки.
Вот по причине взяток всё и переменилось. Теперь люди приезжают работать. Причем в бешеном темпе и в диком объеме! Так что если бы наши обошлись без культурной программы, то никто бы и не обиделся — этого просто бы не заметили. И казаки, и Анастасия Волочкова развлекали совсем не тех, на кого они были «заряжены». Это немного странно, поскольку в сочинском заявочном комитете сидят те же люди, которые пытались добыть Олимпийские игры для Москвы на 2012 год. Есть же опыт, могли учесть.
Миссия МОК заключалась в том, чтобы на практике подтвердить содержание Заявочной книги Сочи, по главам и по пунктам. Каждая глава — как экзамен, причем отвечать надо не по одному билету, а по всем. Это всё равно что сдать 17 экзаменов за 4 дня, а по каждому не меньше десятка тем, не считая наводящих и уточняющих вопросов, которые задавались практически с утра и до ночи. И наши откровенно признались, что в какой-то момент поплыли. На некоторые вопросы с ходу ответить не удалось. И тогда задача усложнилась. Пересдача. Но уже в письменном виде и непременно до отъезда комиссии. Не сказать, что таких тем было много, но они были. Каждая глава книги изучалась не по полчаса - сорок минут, как планировалось, а часа по полтора точно, т.е. настоящая академическая пара.
Тут уже пришлось отменять перекуры, ланчи, кофе-брейки. Какая уж тут Волочкова и ледовое шоу с казаками! В целом отвечал Заявочный комитет нормально, даже несмотря на вышеуказанные неприятности. Там был один хитрый ход. По некоторым темам докладывали иностранные специалисты, привлеченные к работе над заявкой. Таким образом, проект словно бы становился интернациональным, к тому же иностранцам и доверия больше — психологически.
Еще одна особенность работы комиссии в том, что сама она совершенно закрыта в плане информации. Ей запрещены неофициальные контакты, она не имеет права давать комментарии прессе до финальной пресс-конференции, да и там предписано по возможности не уходить от общих формул. Так что даже многочисленная журналистская толпа, в сущности, работала по какому-то отдельному плану, совершая параллельный тур. И если среди общих фраз оценщиков вдруг проскакивала какая-то конкретика, то это непременно означало что-то серьезное. Любое мелкое замечание на деле подразумевало большую проблему. Таких проблем обнаружилось полторы.
Во-первых, эксперты МОК не понимали, зачем вообще нужно проводить Олимпиаду именно в Сочи и почему мы упираем на то, что вне зависимости от решения по Олимпиаде олимпийские объекты все равно будут построены. Помимо разнообразных социально-экономических причин была названа и исключительно спортивная. И она действительно реально существует. После развала Союза почти все спортивные базы вдруг стали заграничными: Раубичи, Сигулда, Медео, Цахкадзор, Бакуриани. В России были олимпийские чемпионы, но возникали они буквально на пустом месте.
У нас до сих пор нет ни трамплинов, ни санно-бобслейных трасс, ни много чего еще, поэтому подготовка по большей части идет за рубежом. Для наших спортсменов победа Сочи была бы хороша уже тем, что после нее остались бы все олимпийские объекты, стало бы возможно готовиться дома. Вот эту коллизию, когда чемпионов вроде много, а откуда они взялись непонятно, моковцы долго не могли уяснить.
А главное сомнение члены комиссии вполне определенно изложили на заключительной пресс-конференции. Они элементарно боятся, что мы не успеем. И это чистая психология. Не секрет, что до сих пор в Сочи нет практически ничего. Все будущие объекты Игр существуют только в планах и на бумаге. И вот представьте себе эксперта МОК, который стоит на пустом месте, а его уверяют в том, что именно здесь возникнет такое, чего свет не видывал! Уверяют люди совершенно для него посторонние, верить которым нет никаких специальных оснований. И так их возили по пустым местам и обещали, обещали, обещали…
Хотя в некотором смысле тут даже имеется плюс. Потому что всё, что будет построено, станет и самым новым, и самым современным. Однако что-то хотелось бы увидеть уже и сейчас. Попутно скажу еще вот о чем. Оценочная комиссия приехал в Сочи из Кореи, где изучала достоинства другого претендента — Пьончанга. И эти достоинства тоже были и велики, и виртуальны. И в Пьончанге пока практически ничего нет. Замысел корейцев прост. Они наметили Олимпиаду в одном из самых глухих уголков своей страны, для того чтобы с помощью Игр эту местность раскрутить, поднять, развить.
У Сочи-то задача примерно такая же. Место хорошее, чрезвычайно перспективное, но малоосвоенное. И у меня как раз нет никаких сомнений, что за семь лет мы всё успеем. Комиссия просто не знает наших традиций. Мы эвакуировали целые заводы и с колес на морозе под открытым небом тут же танки делали. А здесь всего-то Олимпиада. И мы всё сделаем в лучшем виде еще и потому, что при всей нашей подозрительности к иностранцам традиционно расстараемся, чтобы произвести на них впечатление и угодить им, даже себе в ущерб. И за деньгой не постоим.
Оценочная комиссия немного переведет дух и отправится по последнему и, говоря по совести, главному адресу — в Зальцбург. Там они точно увидят не только воображаемые, но и конкретные перспективы. Австрийцы не поразят их ни азиатским хай-теком, ни русским глинтвейном с черной икрой, не станут обещать стадионов XXII века. Они напирают на традиции. Две австрийские Белые Олимпиады в активе. Австрия — это Альпы, лыжи, спокойствие, стабильность, комфорт, где-то и романтика. Это не взгляд в далекое будущее и не прорыв — это ставка на проверенное. Зачем изобретать велосипед, когда вот он стоит, давно придуманный. И Сочи, и корейцы могут провести Игры лучше. Но могут и не провести совсем. А Зальцбург — это гарантия качества.
Интересно, что австрийская заявка располагает наименьшими финансовыми ресурсами. Олимпиаду сегодня могут провести многие. Вопрос в том — как? Это может быть Олимпиада эконом-класса, как в Афинах, где все делали в спешке, в последний момент, а сегодня не знают, как и когда расплачиваться с долгами.
Это может быть Олимпиада высшего класса. Именно такую мы наверняка увидим на будущий год в Пекине. Там уже сейчас практически все готово, летом на всех аренах будут проводиться прикидочные соревнования, то есть репетиции Игр. Такие Олимпиады можно организовать, либо привлекая миллиарды крупных корпораций, как делают американцы, либо залезая по локоть в государственную казну, как собираемся делать мы в Сочи.
12 миллиардов долларов, обещанных Путиным, — это колоссально. На эти деньги спокойно можно организовать аж три летних Олимпиады, не говоря про куда более дешевые зимние Игры. У Зальцбурга такой суммы нет и близко. Тем паче, что Австрия в 2008 году будет проводить совместно со Швейцарией другое масштабное мероприятие — чемпионат Европы по футболу. Тут лишним миллиардам взяться неоткуда. И по этой причине, в том числе, Зальцбург говорит о том, что улучшать — только портить, что у него и так всё замечательно. Это самая настоящая синица в руках, которую большинство всегда и выбирает.
Раз уж я сравнил приезд Оценочной комиссии МОК со студенческой сессией, то стоит вспомнить, что преподаватели всегда очень страшны до экзаменов, но совсем не так страшны во время. Чтобы сдать на «пять» не обязательно быть идеально подготовленным. В МОК это понимают и не ищут идеальных заявок. Они готовы мириться с недостатками. Они, как правило, закрывают глаза на протесты экологов, потому что не было ни одной Олимпиады за последнее время, не имевшей проблем с «зелеными». Они готовы мириться с транспортной проблемой, потому что Игры — это стресс, а современные города и в обычное время находятся в постоянном транспортном напряжении.
Поэтому сочинскому комитету не стоит особенно бояться возражений по поводу экологии. Для МОК достаточно того, что мы подписали договор с Фондом дикой природы о консультативной помощи. А будет ли эта помощь, и будем ли мы слушать консультантов — это их уже не волнует, потому что многое из сказанного и написанного эксперты просто не в состоянии проверить, и они вынуждены верить претендентам на слово. То же самое и с транспортом. По большому счету у Сочи нет транспортной проблемы. По крайней мере, в сравнении с корейцами и австрийцами. У нас все объекты гораздо ближе друг к другу.
В этом месте я вынужден заранее извиниться, но мне придется поправить коллегу Юлию Латынину. В ее статью про Сочи вкралась ошибка. Видно в исходной статистике оказалась опечатка, а дальше уже пошло-поехало.
Конечно, на Играх в Турине ни на какие соревнования не собиралось по 400 тысяч зрителей. Во-первых, просто потому, что 400 тысяч не в состоянии собрать ни одно спортивное мероприятие на земле, за исключением автогонок. И то, если уже я ничего не путаю, речь идет о единственной, знаменитейшей гонке в Индианаполисе. А уж на бобслее не то, что 400 тысяч, там вообще зрителей практически нет, потому что просто ничего не видно. В закрытом желобе со скоростью 120 км/ч летит боб. Это и по телевизору-то проследить трудно.
Зимние игры — это транспортный геморрой, заложенный в правилах игры. Значительная часть состязаний проходит в горах, а туда не проложишь удобные восьмиполосные дороги. Дорога, как правило, одна, а полос две. И здесь лучше подумать не о том, как автобусы с интервалом в 30 секунд повезут во мглу по 60 человек, а как и где в горах физически разместить сотни тысяч болельщиков. Единственное исключение — прыжки с трамплина. Существует большой котлован и большая поляна, куда прыгуны-летуны приземляются, и вот там внизу народ и может столпиться. У нас трамплин не очень популярен, поэтому большого скопления народа в одном месте избежать, скорее всего, удастся.
В остальном я с Латыниной согласен. Просто мне как болельщику действительно хотелось бы, чтобы Сочи выиграл. И не хочется думать о том, что все украдут, опоганят, природу погубят, а вместо праздника случится прогнозируемый позор. Но болельщику некоторый идеализм простителен.
