Признаюсь, я был искренне удивлен, когда прочел статью Алексея Макаркина в В«Ежедневном журналеВ», в которой он сопоставляет два высказывания. Первое – мое – о том, что СПС на парламентских выборах собирается предельно ясно выступить против власти. Вторая цитата – из выступления Леонида Гозмана на Совете партии СПС. Гозман говорит о том, что большинство потенциальных сторонников СПС лояльны В. Путину, а значительная их часть даже любит президента.

Из этого сопоставления, в котором, по-видимому, Макаркин видит некое противоречие, он делает вывод: СПС не может быть реальной оппозицией. Я считаю Алексея Макаркина одним из наиболее профессиональных, здравых и, что немаловажно, независимых экспертов. Поэтому считаю особенно важным отреагировать на его анализ позиции В«Союза правых силВ» по отношению к власти.

Вывод Макаркина мне кажется странным. Во-первых, отношение большинства наших сторонников к президенту совершенно не означает, что партия автоматически обязана относиться к президенту так же. Это популистские партии вынуждены идти за настроениями избирателей. Потому что у таких партий нет собственной четкой позиции. Либеральная же партия уже по факту имеет свою собственную позицию, а избиратели решают, насколько она им близка. Если президент не проводит либеральную политику, либеральная партия не может его поддерживать, как бы этого ни хотелось большинству ее сторонников. Гозман как раз и говорил на Совете партии, что сегодня СПС гораздо оппозиционнее, чем ее избиратели. И из этого совершенно не следует, что СПС будет подстраиваться под настроения большинства. Причем если та или иная позиция партии не очень нравится ее сторонникам, это автоматически не означает потерю доверия этих сторонников. У них могут быть более весомые основания оставаться сторонниками, чем непопулярная позиция партии по отношению к президенту. Например, сторонники СПС, даже несмотря на оппозиционность СПС к Путину, могут считать, что для страны будет полезно, чтобы оппозиционная партия присутствовала в парламенте. И пусть хоть кто-то критикует президента, даже если большинство с этой критикой согласно не будет.

Во-вторых, сегодня число сторонников СПС нас не устраивает. Мы претендуем на то, чтобы увеличить число сторонников в несколько раз, поэтому как-то нелогично было бы рассуждать о том, что политика партии должна быть направлена исключительно на сохранение своих сторонников. Для СПС сегодня этого мало.

Макаркин пишет, что СПС не может стать реальной оппозицией в том числе и потому, что В«за это могут наказатьВ». В доказательство он приводит результаты СПС в нескольких регионах, где партии явно не позволили преодолеть 7% искусственно, при помощи манипуляций (это мы сейчас доказываем в судах). На мой взгляд, в рассуждениях Макаркина налицо очевидный порок логики: если власть действует таким образом, значит, она воспринимает СПС именно как оппозицию, как политическую силу, прохождение которой в парламент для нее, власти, невыгодно и опасно. Однако Макаркин почему-то делает прямо противоположный вывод: раз власть не пускает СПС в региональные парламенты, значит, СПС будет вынужден сохранять лояльность. Как будто кто-то верит в то, что власть это оценит и вознаградит. Странно. Либо Макаркин нас считает слишком наивными, либо он сам демонстрирует наивное понимание ситуации.

Макаркин справедливо замечает, что если партию поддерживает около 7% избирателей, ее результат на выборах — 6,997 или 7,1 – во многом зависит от воли власти. Это факт. Лоялисты в такой ситуации рассуждают так: надо договориться с Кремлем, сыграть заранее согласованную роль на выборах (возможно, даже роль оппозиции) и выторговать себе скромное местечко в парламенте. Если бы В«Союз правых силВ» шел по этому пути, выводы Макаркина были бы полностью верны. Однако в реальности СПС идет по другому пути – по пути риска.

Мы ставим перед собой задачу существенно увеличить число наших сторонников – как минимум до 10%. Только эта В«подушка безопасностиВ» может сохранить шансы для реальной оппозиции. Мы прекрасно понимаем это, мы обсуждали это на закрытом Совете партии, и мы сознательно идем на этот риск. В этом смысле мы действительно хотим, чтобы власть была вынуждена с нами ДОГОВАРИВАТЬСЯ. Видеть в этом свидетельство нашей лояльности, по меньшей мере, нелогично. Если за нами будет более 10% избирателей, спойлерский проект В«Гражданская силаВ» теряет смысл – все равно придется договариваться с СПС.

Последнее, в чем Макаркин прав: нынешний избиратель СПС вряд ли обеспечит нам результат в 10%. Только выводы у нас снова прямо противоположные. Макаркин заключает, что мы будем вынуждены договариваться с властью. Мне только непонятно, о чем? Если у нас недостаточно избирателей для преодоления 7-процентного барьера, недостающих нам Кремль откуда-то возьмет и подарит что ли? Что за глупости?

Поэтому мы делаем другой вывод: нам нужны не только нынешние наши сторонники. Нам нужны еще и новые. И не важно, как они относятся к Путину. Мы намерены убедить их в том, что мы – правы. А Путин – нет.

В 

Автор — председатель Федерального политсовета политической партии В«Союз правых силВ»