В 

История с Ираклием Окруашвили слегка напоминает события 1978 года, когда лидер грузинского диссидентского движения Звиад Гамсахурдиа в эфире советского телевидения покаялся в своих грехах перед властью. Тем самым он нанес сильнейший удар по антикоммунистическим силам в своей республике. Раскаяние Окруашвили также не может не внести смуту в ряды и без того не очень сильной грузинской оппозиции, которая, казалось, обрела наконец ключевую фигуру с харизмой, соразмерной харизме самого Михаила Саакашвили.

Гамсахурдиа за свое покаяние получил наказание ниже нижнего предела – пару лет ссылки (причем не в сибирских краях), – а затем трудоустройство по специальности, старшим научным сотрудником в Институт грузинской литературы, в котором он спокойно проработал до перестроечных времен. Окруашвили, признав, что оговорил своего бывшего шефа, а также сознавшись перед телекамерами в вымогательстве и халатности, смог выйти на свободу до суда (впрочем, заплатив в виде залога 6 млн долл.).

Гамсахурдиа смог снова стать героем для грузин спустя десятилетие после телепокаяния (этим он отличался от ряда российских диссидентов – таких, как Красин и Якир, – которые после унизительной процедуры ушли в частную жизнь). В его возвращении сыграли свою роль несколько факторов – от знаменитой фамилии (сын классика грузинской литературы) до дефицита ярких лидеров в грузинской политике конца 80-х годов. Правда, его взлет оказался недолгим – вслед за ним последовало всеобщее разочарование в первом президенте, свержение, эмиграция и трагическая гибель с последующей посмертной чуть ли не В«канонизациейВ».

Теперь покаялся Окруашвили. Михаил Саакашвили смог серией жестких ходов загнать его в угол. Во-первых, он договорился с американцами, что те не сделают никаких одобрительных жестов бывшему минобороны Грузии. США, в принципе, стремятся диверсифицировать систему своих политических связей на постсоветском пространстве, но в острой ситуации умеют расставить приоритеты.

Во-вторых, он заключил обвиненного в экономических преступлениях Окруашвили под стражу, отпустив его на своих условиях. Причем сумма залога (беспрецедентная для Грузии) играет не меньшую пиаровскую роль, чем факт покаяния. Если до этого грузины оживленно обсуждали вопрос, хотел ли Саакашвили убить бизнесмена Бадри Патаркацишвили, то сейчас на повестке дня совсем другой – откуда у Окруашвили такие деньги? Сумма залога, заметим, для абсолютного большинства грузин выглядит фантастически.

В-третьих, он инициировал консилиум из шести докторов, которые поклялись, что бывший министр каялся не под влиянием наркотиков, психотропных веществ или пыток, а почти в добром здравии (если не считать банального ОРЗ). Таким образом Саакашвили лишил своего бывшего друга и нынешнего противника ореола мученика.

Далеко не факт, что Окруашвили удастся реабилитировать себя в глазах как собственных сторонников, так и колеблющейся части грузинского общества (то есть тех граждан, которые разочаровались в Саакашвили, но не перешли на сторону кого-либо из его оппонентов). За ним нет отцовского имени – он всего лишь публичный лидер оппозиционной коалиции, главной фигурой которой стал Бадри Патаркацишвили. К тому же до последнего момента оставалось неясным, кто из них будет баллотироваться на президентских выборах, которые намечены на октябрь-ноябрь будущего года. Многое зависело от конкретной даты: если бы выборы были назначены на период после 6 ноября, то кандидатом стал бы Окруашвили. Если до, то Патаркацишвили. Дело в том, что 6 ноября 2008 года Окруашвили исполняется 35 лет, и только с этого момента он получает право быть избранным на президентский пост.

Бадри давно разошелся с Саакашвили – он финансирует телеканал В«ИмедиВ», который активно критикует действующую грузинскую власть (в противовес В«Рустави-2В», ориентированному на президента). Его же называли в качестве возможного кандидата на пост мэра Тбилиси перед прошлогодними выборами, но он отказался от участия в борьбе, не веря в возможность честной конкуренции. Существенным политическим ресурсом Бадри было и его руководство грузинским Олимпийским комитетом – особенно если учесть тот высокий авторитет, которым в Грузии пользуются спортсмены (не случайно, развернув борьбу против оппозиции, Саакашвили добился его смещения с этого поста).

Конспирологи видят в грузинском политическом конфликте В«руку МосквыВ», что не слишком вероятно – все участники противостояния воспринимаются в Кремле резко негативно (а Патаркацишвили вообще был объявлен в розыск российской Генпрокуратурой). В нынешней Грузии Россия пыталась играть на политическом поле лишь однажды – когда сконструировала оппозицию из сторонников беглого экс-министра госбезопасности Игоря Гиоргадзе и ряда других мелких политиков. Саакашвили эту оппозицию разгромил без особых проблем, при полном равнодушии населения. Недавно людей Гиоргадзе судили и приговорили к различным срокам лишения свободы – никаких митингов у здания суда не наблюдалось (когда арестовали Окруашвили, на улицы вышли тысячи людей, что свидетельствует о его политическом потенциале). Другое дело, что российская элита по максимуму постаралась использовать и обвинения, звучавшие из уст Окруашвили, и факт его ареста для того, чтобы в очередной раз обличить ненавистный ей грузинский режим в нарушении демократических норм.

В 

Автор — заместитель генерального директора Центра политических технологий

В