Всенародный любимец, защитник выхухоли спикер Миронов защитил тут зверя размером покрупнее. Президента! Просканировав и отмониторив голубой экран, Миронов пришел к выводу, что в стране нет В«ни одного пропрезидентского канала!В». На этом, пользуясь старым анекдотом, В«советское телевидение завершает свою работуВ».

То есть данную фразу можно было бы использовать не как цитату, а как медицинский диагноз и проявить к Миронову акт принудительного милосердия. Однако хотелось бы понять, елки-палки, а что он имел ввиду? Что такое пропрезидентский канал? Сколько их должно быть, раз Миронов не просто говорит, что их нет, а что их нет В«ни одногоВ». Два, три, десять? А, может быть, вообще все?

Не очень понятно, кстати, какие каналы смотрит сам Миронов. Наверное, MTV, Муз-ТВ или 2х2. Тогда, по крайней мере, хоть понятно, что привело главного сенатора к столь безрадостному, с его точки зрения, выводу.

Если без дураков, то трудно себе представить более пропрезидентское, а теперь еще и проправительственное телевидение, чем у нас. Оно нынче поддерживает удивительный баланс властей и информации: только Медведев что-нибудь сказал, как сразу же нам сообщают, что сказал про это Путин. Они В«всегда вместе, всегда рядомВ». Нам даже в сюжете про победу В«ЗенитаВ» в Кубке УЕФА сообщили, что В«Дмитрий Медведев и Владимир Путин тоже смотрели матчВ». Вместе, что ли? Ночью на диване с пивом?

Может, Миронов хочет, чтобы Медведева больше показывали, чем Путина. Но ведь все относительно. Помните, как во время выборов из ЦИКа сообщали, что по результатам замеров Медведев получает вовсе даже не больше всех времени в телевизионном эфире и упоминается на главных каналах ничуть не чаще, скажем, Богданова (был такой несостоявшийся вождь нации).

Посетовав на оторванность телеканалов от президента, Миронов немедля заклеймил вещателей. Мол, они ведут подрыв нашей государственности и навязывают чуждую идеологию. А вот с этим я согласен целиком и полностью. Я даже подозреваю, что мы с Мироновым говорим об одном и том же.

Наше телевидение не развратное, в смысле пропаганды секса и В«порнографииВ», в чем его упрекают пуритане, для которых порнография — это девушки в коротких юбках. Наше телевидение просто похабно. Это порнография не тела, а порнография духа и мозгов. С этими карликами, педофилами, спившимися звездами прошлого, барскими хоромами поп-идолов и т.п. И, несмотря на мнимые запреты и фиктивные ограничения, это дерьмо смотрят все — и дети, и не дети — кто угодно, любой. И это действительно подрывает основы, превращая наше и так не шибко возвышенное население в окончательных дебилоидов и манкуртов.

Но насколько это случайно? Насколько случаен свежий комплимент Медведева, назвавшего наше телевидение едва ли не лучшим в мире, во всяком случае, одним из лучших? При том разгуле православно-патриотического ханжества, который мы видим в последнее время, странно наблюдать столь же явный разгул непотребства в эфире. Штука в том, что ханжество свой гнев направляет по строго определенным адресам, вроде каких-то мультиков на канале 2х2. Но В«большихВ» они не трогают. Потому что это — договор.

Гласный или негласный — не знаю. Думаю, что спонтанный. Однако смысл его прост и очевиден. Главные каналы могут показывать хоть голый зад в прайм-тайм непрерывно. В обмен же они обязаны прокомпостировать мозги в новостных, так называемых В«аналитическихВ» и прочих программах, где речь как раз и идет беспрестанно о президенте и о премьере. Вот и всё!

И, разумеется, не могло обойтись без очередной идеи создания очередного контролирующего нравственность органа на телевидении. Туда должны войти моральные авторитеты. Войти-то должны, но где их взять? Есть ли они у нас вообще? И куда они смотрят, если не могут ни на одном канале найти даже маленькой фотографии несчастного президента или полстрочки из его речи.