Список жертв грузино-российской войны пополнился еще тремя персонажами: Михаилом Ходорковским, Натальей Морарь и Дмитрием Довгием.

Наталье Морарь не дали гражданство, отметив, что она занималась свержением существующего строя. Ну, ясен пень, режим, который выиграл самую победоносную войну со времени Великой Отечественной, не сможет устоять, если Морарь будет в России.

С Михаилом Ходорковским тоже все понятно. Непонятно только, на что рассчитывали адвокаты. Посмотрите, что сделали с другим Михаилом – Саакашвили – которого премьер Путин тоже очень не любит. Для выражения личных чувств премьера Путина потребовались 25 тыс. человек и 1200 единиц бронетехники. В случае с Михаилом Ходорковским бронетехники не надо, а достаточно отказа в УДО. Да помилуйте! Надо было, послали б и бронетехнику.

Но самая лучшая история случилась с Дмитрием Довгием — бывшем правой рукой начальника Следственного комитета при прокуратуре Александра Бастрыкина, который оказался сначала в опале, а теперь и в СИЗО.

С точки зрения партии силовиков, Дмитрий Довгий не просто враг, как Ходорковский или Морарь. Он изменник. Причина его измены тоже хорошо известна и рассказана самим Дмитрием Довгием.

Она заключается в том, что Довгий курировал дела замминистра финансов Сторчака и замглавы Госнаркоконтроля генерала Бульбова, попавших в кутузку в рамках другой войны, не российско-грузинской, а кремлевско-кремлевской. Он подписывал все документы, на основании которых они сидели. А бумаги были, по словам Довгия, липовые.

И когда исход кремлевско-кремлевской войны стал неясен и Довгий испугался, что победит не та партия, к которой принадлежал его начальник, он решил, что может стать крайним. И отказался подписывать дальше. И так как его начальник сам подписываться не хотел, нежелание Довгия самому становиться на табуреточку и совать голову в петлю было воспринято его боссами как признак глубокой нелояльности.

И сразу после российско-грузинской войны партия, одержавшая в ней убедительную победу не только над Грузией, но и над всеми, кто несогласен с ней в России, сделала с ним то же, что полагается делать с изменниками вертикали власти — хорошо еще без полония обошлись.

А генпрокурор Чайка? Помните, накануне российско-грузинской войны соловей Лубянки, правдоруб, депутат и журналист Хинштейн откопал у врага Чайки, все того же Бастрыкина, недвижимость в Чехии? Причем написал, как человек прозорливый, что это не недвижимость, а бизнес, и даже предположил,В что за этот бизнес товарища Бастрыкина завербовало ЦРУ, которое как раз строит в Чехии проклятый натовский радар. И генпрокурор Чайка обещал проверить – и про бизнес, и про недвижимость, и насчет радара, наверное, тоже готов был выяснить.

И все. Замолк прокурор Чайка. Довгий сидит, а Чайка молчит. С бомбежками Тбилиси кончилось у Чайки желание проверять Бастрыкина.

И даже Дмитрий Анатольевич Медведев перестал у нас в последнее время выступать с тезисами о том, что вот-де бизнес замучали проверками — это он говорил на совещании по малому бизнесу в Ярославле сразу после того, как Владимир Владимирович Путин пообещал прислать к компании В«МечелВ» доктора и рынок гикнулся сразу на 65 млрд долларов. Даже такую мелкую фигу из кармана перестал вынимать Дмитрий Анатольевич и смиренно поручил уже вышеупомянутому Бастрыкину расследовать геноцид, совершенный грузинами в Южной Осетии.

Кстати, такая деталь: если вы помните, две недели назад в Москву прилетел президент Франции Николя Саркози и договорился с президентом Медведевым о прекращении огня и о том, что российские войска выводятся на линию, предшествующую началу боевых действий. А российские войска, игнорируя договоренности своего главнокомандующего, до сих пор катаются по Поти и минируют поезда — получилась поистине парадоксальная российско-грузинская война, в результате которой грузинский президент власть сохранил, а российский — утратил.

Так что президента Дмитрия Анатольевича Медведева, вместе со следователем Довгием и генпрокурором Чайкой, мы тоже можем записать в мирное население, безвозвратно пострадавшее в ходе успешных боевых действий 58-й армии.

Великая это вещь — маленькая победоносная война.