В 

Ноябрь — тяжёлый месяц. Новостей, вроде, много, но все — об одном.

Избитый и чудом выживший главный редактор В«Химкинской правдыВ» Михаил Бекетов лежит в больнице в тяжёлом состоянии. И ведь сразу раздались голоса: В«Никакой политики, сплошная бытовуха!В» Только общественное давление позволило двинуть расследование вперёд. Теперь газеты пишут о причастности местных властей как о единственной версии...

На прошлой неделе не раз вспоминали Галину Старовойтову. Её убили десять лет назад. Поначалу ведь тоже В«заинтересованные лицаВ» напирали на бытовуху и уголовщину: В«У нас за политику не убивают!В» Какую только грязь не лили на Старовойтову — она-де В«везла крупную сумму денегВ». С тех пор озвучивший эту ложь сознался и даже попытался извиниться перед родственниками Галины Васильевны... Вспоминали и суд над её убийцами — исполнителями, но не заказчиками.

А в Москве, наконец-то, начался суд по делу об убийстве Анны Политковской. Её застрелили больше двух лет назад...

И с Кавказа вести о том же — политиков и журналистов убивают не только в столицах, об этом просто реже вспоминают.

Сообщалось мельком, что в Ингушетии суд снял определение В«по неосторожностиВ» с убийства Магомеда Евлоева, владельца оппозиционного информационного канала. Его застрелили меньше трёх месяцев назад...

И вовсе, кажется, не было известий из Дагестана, где продолжался суд над предполагаемыми убийцами Фарида Бабаева — правозащитника, общественного деятеля, политика.

Прошел год — вечером 21 ноября 2007 года в Фарида Бабаева стреляли в подъезде его дома. Четыре пулевых ранения оказались несовместимы с жизнью. Утром 24 ноября, не приходя в сознание, Бабаев умер в больнице.

Фарид Бабаев, лидер дагестанского В«ЯблокаВ», был кандидатом в депутаты на прошлогодних думских выборах. Он выступал за прозрачность выборов в республике и по-настоящему жестко и смело вел предвыборную кампанию.

И тут совершенно неуместен высокомерный В«московскийВ» взгляд на региональную политику и региональные, тем более кавказские выборы — В«всё куплено, всё продано и всё договореноВ».

Фарид Бабаев вовсе не соответствовал такому определению В«политикаВ». И даже для В«ЯблокаВ» (да простит меня эта почтенная партия!) он тоже был не совсем типичен: честный, активный, не встроенный в В«системуВ», не замкнутый внутри своей организации, занимавшийся конкретными проблемами людей. Из тех, кого скорее принято называть В«правозащитникамиВ».

Фариду Бабаеву мы во многом обязаны тем, что Дагестан начал выходить В«из тени ЧечниВ». Он способствовал преданию гласности многих случаев грубейшего попрания прав человека в Дагестане. Эти В«случаиВ» складывались в систему: похищения и безвестные исчезновения людей, фабрикации уголовных дел, небывалая коррупция и чиновничий произвол. Фарид отстаивал права потерпевших при расстреле митинга в Докузпаринском районе, добивался расследования этого преступления.

Фарид Бабаев помогал становлению в Дагестане собственно правозащитных организаций — в частности, общественному движению родственников без вести пропавших людей В«Матери Дагестана за права человекаВ».

Региональное отделение В«ЯблокаВ» провело в августе 2007 года В«круглый столВ» по проблемам нарушений прав человека в Дагестане. Участвовали в нем правозащитники из Москвы и соседних регионов. В«Круглый столВ» подтолкнул российские и международные правозащитные организации к усилению работы в Дагестане. За несколько месяцев республика вернулась в информационное пространство, положение там стало предметом широкого обсуждения. Была налажена работа по защите потерпевших на национальном уровне, пошли первые жалобы в Европейский Суд.

А в ноябре Фарида Бабаева убили.

Судебные слушания по делу начались 22 октября. Интересы семьи Фарида Бабаева представляют адвокаты Правозащитного центра В«МемориалВ» Баканай Гусейнова и Докка Ицлаев.

На скамье подсудимых — исполнители, то есть обвиняемые в том, что были непосредственными исполнителями преступления. Уроженцы села Мискинджа Докузпаринского района Рисал Мамедризаев и Сеферали Сефимерзоев обвиняются в незаконном ношении оружия (статья 222 УК РФ) и убийстве (статья 105).

Подсудимые раньше давали признательные показания, но теперь полностью отрицают свою вину. Мотив, которым руководствовались убийцы, официально так и не назван. Мало кто в Дагестане сомневается в том, что убийство — заказное, однако заказчик не задержан.

Предварительное следствие шло с трудом.

Стрелявшему удалось скрыться с места преступления. Сразу же после покушения был составлен фоторобот подозреваемого. Через три с лишним месяца, 3 марта 2008 года, в Якутии был задержан Рисал Мамедризаев.

На предварительном следствии он дал показания, что действовал по указанию Абаса Абасова — сына Керимхана Абасова, главы Докузпаринского района, одного из самых удалённых, высокогорных и малолюдных в Дагестане. Эта версия казалась логичной — Фарид Бабаев жестко критиковал республиканских милиционеров и главу района после расстрела 25 апреля 2006 года демонстрации, требовавшей отставки Керимхана Абасова за разнообразные многочисленные злоупотребления. Абасова-младшего взяли под стражу.

В 

В 

Через несколько дней Мамедризаев дал новые показания — Абасов непричастен к преступлению. Одновременно Мирзабала Мирзабалаев, замглавы следуправления Дагестана, заявил, что показания Мамедризаева не заслуживают доверия. Абас Абасов был освобожден в начале мая, а вскоре его уголовное преследование было прекращено.

24 мая стало известно, что Мамедризаев обвинил в организации убийства Абасова-младшего и заявил, что поменял первоначальные показания под давлением. Соответствующее заявление он направил генпрокурору Чайке, министру внутренних дел Нургалиеву, спикеру Госдумы Грызлову и прокурору Дагестана Игорю Ткачеву. Это заявление не имело успеха — дело против Абасова-младшего возобновлено не было.

Имя Седредина Канберова, другого предполагаемого заказчика убийства Бабаева, прозвучало уже в ходе судебного процесса. По версии гособвинения, он не только передал Мамедризаеву пистолет и обещал заплатить 15 тысяч долларов, но и непосредственно участвовал в преступлении в роли водителя. Однако Канберов, объявленный в федеральный розыск, находится сейчас в бегах. Он происходит из влиятельной семьи выходцев из Докузпаринского района, его родственники занимают заметные должности в республиканских структурах. По словам Айдына и Артура Бабаевых, братьев убитого Фарида, брат Седредина Канберова занимает высокий пост в республиканском МВД вЂ” достаточно высокий, чтобы быть в курсе дела и влиять на свидетелей...

Суд идёт теперь не менее трудно, чем следствие.

Слушание дела должно было начаться 23 июля, но отложилось почти на три месяца. Причина — кандидаты в присяжные не являлись в суд. На первый отбор, назначенный на 5 августа, не пришёл ни один из 350 (!) кандидатов в присяжные. Пытались было объяснять это летней жарой и гражданской несознательностью махачкалинцев. Столь же безрезультатны были ещё три попытки сформировать коллегию присяжных. Это удалось-таки сделать только с пятой попытки, 15 октября, привлекая людей из районов. В первый день суда, 22 октября, пришлось полчаса ждать последнего присяжного...

Ситуация для Дагестана отнюдь не экстраординарная, Когда слушаются громкие В«заказныеВ» дела, всё определяют отнюдь не погода и не сознательность. Участники процесса ощущают реальную угрозу себе и своим близким. Люди запуганы и не хотят становиться участниками клановых войн — пусть и в зале суда.

30 октября, на втором заседании, судья Ибрагим Гарунов удовлетворил ходатайство гособвинителя Гусейна Алилова и объявил, что дальнейшие слушания будут закрытыми — В«в целях обеспечения безопасности участников процесса, а также их родных и близкихВ», в соответствии с п. 4 ст. 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Речь идёт, прежде всего, о безопасности свидетелей из числа милиционеров. Прокурор сослался на письмо замминистра внутренних дел республики Валерия Жернова — тот писал в прокуратуру, что, по оперативной информации, на сотрудников милиции, выступающих на нескольких громких процессах в качестве свидетелей, оказывается давление. Говорил прокурор и о В«предвзятости СМИВ», но...

Ведь и потерпевшая сторона — братья убитого и их адвокаты — поддерживают ходатайство прокурора. Братья Бабаевы имеют собственные сведения о давлении на свидетелей-милиционеров со стороны высокопоставленного офицера республиканского МВД вЂ” брата Седредина Канберова, предполагаемого организатора убийства. По мнению Бабаевых, только засекречивание имен свидетелей заставит их повторить показания, данные на предварительном следствии.

Ведь на первом же открытом заседании 22 октября стало ясно, что запуганные свидетели готовы отказываться от прежних показаний.

Наряд патрульно-постовой службы, в который входил Ислам Алибатыров, первым прибыл на место преступления. Он уверенно заявил, что видел быстро отъезжающую красную В«девяткуВ» с номером 284. И тут же назвал правдивыми свои показания на предварительном следствии. Там он говорил о серебристой В«девяткеВ» с номером 067. Расхождение объяснил тем, что тогда торопился и подписал протокол, не читая. После перекрестного допроса заключил: В«Красный цвет! Сто процентов!В».

Братья Бабаева были уверены, что Алибатырова В«уже обработалиВ», а цель этой В«обработкиВ» — поставить под сомнение свидетельские показания и все результаты работы следствия.

На второе заседание 30 октября в суд не явились несколько свидетелей, которые могли опознать подсудимых.

Но даже если свидетелей будут приводить в суд принудительно, нет никаких гарантий, что они не изменят показания, как Алибатыров. По мнению представителей потерпевших, чтобы переубедить запуганных свидетелей и сделать судебное следствие тем, чем оно должно быть — средством установления истины — необходимы гарантии безопасности.

Казалось бы, в Дагестане всё не так, как в Москве — и условия проведения судебного процесса, и требования потерпевших. Присяжные там действительно боятся, опасность — реальная, а В«закрытьВ» процесс требует не только обвинение, но и родственники убитого.

Но в остальном, к сожалению, больше сходства, чем различий.

И в том, что затруднено расследование политических убийств.

И в том, что политические убийства становятся нормой.

В«Это политика... Здесь могут и убитьВ», — было напечатано за подписью В«Василий ПосошковВ» в павловском В«Русском журналеВ». Так, со свойственным ему специфическим благородством, издание откликнулось на убийство В«нацболаВ» Юрия Червочкина, совершённое в том же ноябре того же 2007 года в Подмосковье.

Это ведь и называется — политический террор.

Ноябрь возвращает нас к тому, что девяносто с небольшим лет назад послужило началом и до сего дня, похоже, остаётся сутью российской истории и политики.

К тому, с чем боролся в Дагестане Фарид Бабаев.

Мы помним. Его дело продолжается...

Автор — член правления общества В«Мемориал»