У читателя, закончившего чтение предыдущей статьи, может возникнуть вопрос В«Ну и что такого: какая-то зарубежная фирма уйдет с нашего рынка из-за высокого уровня взяток? Придет другая. Нам-то что?В». Очень даже В«чтоВ». Во-первых, вовсе не обязательно придет. Хорошая репутация, что человека, что страны, что рынка, создается годами. А плохая растет быстро, как поганка. А если и придет фирма, готовая играть по нашим правилам, то она будет рассчитывать на краткосрочную стратегию быстрой прибыли в условиях высоких коррупционных рисков. Это, с большой вероятностью, повысит цену производимой ею продукции. Они не будут выстраивать долго реализуемую стратегию обеспечения высокого качества этой продукции. Все это будет нашими косвенными потерями от коррупции, в которую вольется фирма. Она не будет заинтересована развивать местное производство нужных ей комплектующих, поскольку это возможно только при долгосрочной стратегии. Для нашей страны это означает уменьшение возможных рабочих мест.

Обобщая сказанное, можно говорить о том, что коррупция ухудшает инвестиционный климат. Уход (или неприход) иностранных фирм приводит к набору негативных последствий. Во-первых, многие приходящие фирмы заняты производством конечной продукции, исправляя сырьевой перекос нашей экономики. Значит, этого не будет. Во-вторых, иностранные фирмы создают новые места, которых, как уже было сказано, тоже не будет. В-третьих, они завозят к нам новые технологии, в чем трудно усмотреть что-либо вредное, ибо нам этого также не хватает. И тут будет облом. В-четвертых, размещая производство в нашей стране, они пополняют нашу казну налогами и вносят свой вклад в рост ВВП. И этого не будет. Наверное, достаточно, хотя список можно продолжить. Все перечисленные потери — все это косвенные негативные последствия самой коррупции.

Но точно так же коррупция угнетает и наш отечественный бизнес. Коррупция сопряжена не только с прямым изъятием средств на взятки. Она искажает конкуренцию, создает для предпринимательства агрессивную среду, к которой он вынужден приспосабливаться. К чему это приводит? К похожим последствиям. Только ко всему, что обременяет зарубежный бизнес, надо добавить и другие угрозы. Их немало — от поборов на политику до риска просто потерять бизнес. Самое общее негативное последствие: бизнес боится строить долгосрочные стратегии развития и переориентируется на краткосрочные стратегии. Вот точные слова одного весьма крупного предпринимателя — В«Зачем мне вкладываться в развитие бизнеса, если в любой момент у меня могут его отобрать?В». Нет развития бизнеса — нет новых рабочих мест, нет новой продукции и новых услуг. Новые рабочие места — это конкуренция за кадры. Конкуренция за кадры — это рост нашей зарплаты. Но этого не будет, ибо бизнес боится развиваться.

А что такое краткосрочные стратегии? Это, помимо прочего, стремление заработать на потребителях (на нас с вами) за счет повышения цен на свою продукцию и услуги. Все это — наши потери от коррупции, которой вроде бы терзают не нас, а какой-то там бизнес, в том числе бизнес, принадлежащий этим гнусным миллионерам и миллиардерам. Просто надо помнить то, о чем я уже писал: за каждую взятку, выдоенную у бизнесмена, в конечном счете расплачиваемся мы. И дело не только во взятках, но и в общей угнетающей атмосфере коррупции, подавляющей бизнес.

А что значит В«коррупция искажает рыночную конкуренциюВ»? Это два (как минимум) важных обстоятельства. Первое: рост монополизма. Если бизнес в условиях коррупции сращивается с властью, то такой бизнес, прежде всего, коррупционными методами начинает подавлять конкурентов. А там, где появляется монополия, там неизбежен рост цен и снижение качества товаров и услуг. Второе (связанное с первым): на рынке выигрывает не тот, кто лучше удовлетворяет потребителя за счет качества и цены, а тот, кто получает преимущество за счет услуг, особых преференций, В«крышиВ», получаемой от власти. Например, для увеличения своей прибыли можно купить за взятку возможность уходить от налогов. Зачем совершенствовать товары и услуги, если прибыль можно получить таким простым путем? Ну поставьте себя на их место! И снова за все расплачиваемся мы.

И еще одно косвенное негативное экономическое последствие коррупции. Рост коррупции всегда сопряжен с ростом теневой экономики (экономики, находящейся вне зоны налогообложения). У этого сопряжения два механизма. Первый очевиден: взятки можно рассматривать как своеобразный налог с теневого оборота. Это страшно потому, что власть, живущая с коррупции, не заинтересована в снижении теневой экономики. Ведь уменьшение последней приводит к снижению коррупционной В«налогооблагаемой базыВ», т.е. — к снижению коррупционных доходов чиновников. А им это нужно? К тому же бизнес, находящийся в тени, легче шантажировать и доить. И тут начинает работать тот генератор с положительной обратной связью, приводящий к неуклонному росту коррупции: рост теневой экономики подстегивает рост коррупции, а рост коррупции способствует росту теневой экономики.

Дотошный читатель может мне возразить: В«Ну и что!? Если бизнес не заплатил налоги, то он может продать нам свои товары и услуги подешевле!В» Вот уж дудки! Во-первых, уйдя от официальных налогов, он по полной программе попал под коррупционные налоги. Только бизнес, работающий законно, В«на светуВ», имеет шанс выскользнуть из-под коррупционного пресса. Это не теория. Я знаю таких предпринимателей. Во-вторых, теневая экономика уменьшает бюджетные поступления. Значит, не хватает денег на государственные траты: от производства новых вооружений до выплат врачам и учителям. Тут же культура, наука, высшее образование. А если мы не доплачиваем врачам и преподавателям, то они добирают взятками снова с нас. Вот такая машина, в которой один вид коррупции подстегивает совсем другой. А в результате — снова наши личные потери.

Самое страшное проявление масштабной коррупции, влекущее масштабные и долгосрочные негативные последствия, — это сращивание, переплетение власти и бизнеса. Когда, как говорят философы, В«власть над вещамиВ» и В«власть над людьмиВ» сливаются, гибнут народы, страны и цивилизации. Это сращивание трудно побороть, разорвать. Следовательно, этот вид коррупции крайне трудно одолеть (это не значит, что невозможно).

Как я уже писал, такое сращивание реализуется, как правило, в виде двух стратегий. Первая: В«захват властиВ». В этом случае бизнес, используя свой ресурс, деньги и собственность, стремится теневым образом и незаконно осуществлять влияние на принятие властных решений. Фактически он покупает то, чего у него нет и не должно быть: публичную власть. Вторая стратегия: В«захват бизнесаВ». В этом случае представители власти, используя свои властные полномочия, стремятся незаконными способами приобрести не принадлежащие им (и не долженствующие принадлежать) деньги и собственность. В первом случае мы получаем разрушительное искажение сферы публичной политики. Во втором случае искажается, а затем и разрушается, экономика.

Теневое влияние бизнеса на власть не сочетается с публичными интересами. Принимаемые в результате захвата решения работают на конкретный бизнес, создавая ему те или иные преференции за счет других бизнесов, за счет граждан. В итоге имеем как минимум два эффекта. Первый — тот, который уже обсуждался выше. Искажение конкуренции со своим веером последствий, включая монополизм, удорожание товаров и услуг и т.п. Второй имеет отношение больше к социальной сфере. Подробнее мы поговорим об этом в следующей статье, а здесь лишь затронем ее в связи с захватом власти.

К примеру, власть, захваченная и прикупленная бизнесом, не в состоянии регулировать столкновение противоречивых интересов работодателей (буржуев, стало быть) и наемных работников (простых смертных, коих большинство). Буржуи всегда будут выигрывать. В результате происходит то, что специалисты называют В«несправедливое распределение общественного благаВ». В частном случае — растет имущественное расслоение. А это опасно.

Коррупционный захват властью бизнеса еще хуже. Власть стремится захватить то, что легко доить и дает большие надои. (К примеру, именно этим был вызван повальный захват властью нефтегазовой отрасли в нашей встающей с колен стране.) Отсюда два эффекта. Первый: захваченная собственность (отрасль, рынок) вырождаются по причинам того, что власть — плохой управляющий по природе своей: к чему она ни прикоснется, все вырождается (посмотрите динамику добычи нефти после 2003 г.). Помимо этого, те, кто располагает для управления бизнесом таким универсальным и мощным рычагом, как власть, не имеют стимулов к использованию для управления бизнесом и его развития более тонких и присущих этой сфере инструментов.

Второй эффект: формирование перекошенной экономики, в которой создаются искусственные преференции той сфере, на которую легла рука власти с плохо вычищенными ногтями.

Механизмы конкуренции так же корежатся и загнивают, как и в случае захвата власти. Даже в еще большей степени. Ведь на рынок выходят игроки с явно неравными шансами. С одной стороны — обычный бизнес. С другой — власть, увлеченная своим бизнесом. Вы можете сопоставить их шансы? При захвате власти рыночная конкуренция трансформируется в конкуренцию за благосклонность власти. Последняя как бы выставляет себя на аукцион и готова услужить всякому, кто даст большую цену. А при захвате бизнеса не остается даже этого. На рынке появляется бандит, который подавляет всех, диктуя свои В«понятияВ», оставляя себе произвол и вседозволенность. Эта В«системаВ» не знает границ и рамок. Она уничтожает экономику, сжирает ее. А если настает кризис, то просто грабит всех, собирает манатки и тихо исчезает, оставляя после себя пустыню. (Можете рассматривать это как прогноз для нашей страны.)

Но это только цветочки. Власть, вовлеченная в захват бизнеса (а процесс обогащения, сказывают, затягивает), не оставляет для себя возможности заниматься тем делом, для которого она, собственно, и формируется. В крайнем своем выражении такая власть не может защитить страну и граждан, обеспечить справедливое правосудие, помочь слабым. Тем более, она не заинтересована в нормальном функционировании экономики. Ведь последнее возможно только при функционирующих правовых институтов. Но власть, захватившая бизнес, работает вне рамок таких институтов. Ей нужна только имитация таковых.

Такая вот милая картина. И все это мы сами имеем сейчас по полной программе. Если читателей что-то огорчило, то скажите спасибо, что я описал все лишь в общих чертах, без многочисленных деталей.