Мне кажется, что дело предполагаемого нацистского пособника, которого судят в Мюнхене — имеет гриф непреходящей важности для каждого человека. Преступление без срока давности.

И преступник, не подлежащий каре — это парадокс, который нужно как-то упорядочить в сознании. Поэтому свою первую статью на эту тему я закончила рассказом о том, кто стоял на другом конце шкалы — о японском дипломате, праведнике мира Сугихаре.

Честно говоря, меня порадовал тот факт, что самым обсуждаемым в статье В«Суд временемВ» оказалась именно фигура Симпо Сугихары. Даешь человека с человеческим лицом. Другое дело, что ниоткуда они не появляются — эти люди с человеческими лицами. И Демьянюк речь идет не только о действиях родителей по зачатию, речь идет о стиле окружающего мира, если хотите. В В«Крутом маршрутеВ» у Евгении Соломоновны Гинзбург есть, на мой взгляд, очень яркий эпизод. Лагерный врач чувствует себя эдакой восточной шахиней среди заключенных. Они ей и пятки чешут, и нижнее белье стирают. И никаких угрызений совести, судя по всему, эта дама не испытывает. А потом влюбляется в заключенного, и вся барственность слетает с нее. И получается, что спасибо этой любви, сделавшей ее человеком. Я о том, что в какой-то степени героев и подонков выкармливает окружающий мир и принятые в нем правила. Если хотите, В«затачиваяВ» на определенные формы геройства или подлости. И реальный Павлик Морозов тому яркий пример. Но давайте все же о тех, с человеческими лицами.

В 

В 

Вторая Мировая война. Дания.

В 1941 году попытка поджога синагоги осуждена королем Христианом Х; поджигатель пойман, приговорен к трем годам тюрьмы.

В 1942 году копенгагенская синагога и еврейский дом престарелых охраняются еврейскими добровольцами при помощи датской полиции.

Первого октября 1943 года король Христиан Х личным письмом предупреждает главного представителя рейха Беста, а через него Берлин, что любые возможные действия против евреев его страны не только бесчеловечны, но и грозят осложнить будущие отношения между Германией и Данией.

В период гестаповских облав на евреев в октябре 1943 года воскресная служба почти во всех датских церквях включала чтение пастырского послания, подписанного копенгагенским епископом от имени всех епископов Дании: В«Преследование евреев противоречит основному христианскому принципу любви к человеку... Мы будем бороться за права наших еврейских братьев и сестёр во имя сохранения нашей свободы, которую мы ценим выше самой жизниВ».

Во время облав в октябре одна еврейская семья ночью, не расслышав стука в дверь, не впускает гестаповцев; наутро соседи им рассказывают, что немцы приходили, потоптались и ушли; семья проспала свою Катастрофу.

В Дании известен единственный случай(!!!), когда немцам указали на еврейское убежище.

Датские евреи, государственные служащие, после войны возвращаются на свои рабочие места; им выдают зарплату за все дни вынужденного отсутствия.

Действительно, пастораль.

В 

В 

Неслучайно первая попытка суда над Демьянюком провалилась. Двадцать лет назад, когда было гораздо больше живых свидетелей, израильский суд не смог доказать, что этот человек и есть В«Иван ГрозныйВ», ибо появились данные, указывающие на другого пособника палачей. При всей чудовищности преступления выяснилось, что это — явление рядовое, и в каждом месте массовой расправы найдутся те, кто в целях спасения собственной жизни или за пайку, или ради удовольствия, или по совокупности всех причин берутся помогать. И на фоне этого — ситуация в Дании во время войны. В ноябре 1941-го в связи со вступлением Дании в Антикоминтерновский пакт ее правительство заявило, что в нескольких пунктах Дания не уступит немецким требованиям. Один из этих пунктов — Дания не введет законов против евреев.

В 1943 году положение Германии на фронтах ухудшается, и население оккупированных стран постепенно перестает бояться. В Дании участились нападения на немецких военных. 28 августа рейхскомиссар Дании Вернер Бест в ультимативной форме требует от правительства Дании ввести в стране чрезвычайное положение. Датское правительство вежливо отклоняет ультиматум.

В 4 часа утра 29 августа немцы разоружили и интернировали датскую армию и блокировали королевский дворец. Радио объявило о введении военного положения, и немецкая армия взяла власть в свои руки. Бест полагал, что военное положение — наилучший момент для В«решения еврейского вопросаВ». 8 сентября он заручился согласием Берлина на проведение операции по депортации евреев из Дании. В тот же день немецкая полиция безопасности ворвалась в здание правления еврейской общины и конфисковала картотеку всех евреев с указанием их адресов. Хотя не все так просто с этим Бестом. Есть сведения о том, что он прекрасно понимал, что антиеврейские акции не получат поддержки населения. И есть неподтвержденная информация о том, что именно он отправил своего подчиненного, морского атташе немецкого посольства в Копенгагене Дуквица в Берлин сразу после согласования В«еврейского вопросаВ». И отправил ровно затем, чтобы тот попытался спустить решение этого вопроса В«на тормозахВ». К сожалению, решение было уже принято, и ресурсы были выделены. Гиммлеру была поручена разработка деталей. Хода назад не просматривалось. Дуквицу оставалось только проинформировать о принятом решении своего шефа. Далее он отправляется в Швецию, где встречается с премьер-министром Ханссоном. В частном порядке Дуквиц просит у Ханссона помощи для датских евреев. Тот… запрашивает согласия в Берлине. А Берлин… сами понимаете. Вроде бы, снова фиаско. Фиаско, да не совсем.

В 

В 

Между 21 и 28 сентября Дуквиц сообщает датским социал-демократам о том, что облава на евреев намечена на ночь с 1 на 2 октября, а шведам — о том, что намечено прибытие в Швецию 6 тыс. датских евреев. И для шведов прибытие рыбацких лодок с беженцами не становится сюрпризом — они готовы к этому, благодаря вышеописанному фиаско. А датчанам своевременное предупреждение дает люфт в 72 часа. Знал ли о действиях Дуквица Бест или нет, неизвестно. А вот если бы гестапо установило источник информации — морского атташе немецкого посольства Георга Фердинанда Дуквица — дальнейшая судьба этого атташе была бы печальна.

Происходит все это накануне Рош Хашана. И, собственно, в этот день главный раввин Дании Маркус Мельхиор во время утренней молитвы в синагоге сообщает собравшимся об отмене вечерней молитвы и просит их по возможности уйти из домов, пересидеть где-нибудь несколько дней. Новость мгновенно распространяется, чему способствует огромное количество добровольцев-неевреев. Остался неизвестным один таксист, выискивавший в телефонной книге еврейские фамилии, этот человек обзванивал людей по телефону и сообщал им о необходимости скрыться. Раввина Мельхиора и его семью прятал в своем доме епископ. Людей помещали в больницы, скрывали в домах, перевозили в порт. Акцию прикрытия осуществляли датские полицейские. Свыше 7000 человек спаслись в Швеции. В концлагерь Терезиенштадт попало около 400 человек.

Вот такая история. Вполне достоверная, в отличие от истории с желтой звездой на королевском платье Христиана. Хотя нет, была и звезда — невидимая, и была она, вероятно, и у короля, и у таксиста, и у епископа, и у полицейских. Или не было этой звезды, а были просто нормальные человеческие ощущения — желание помочь тем, кого уничтожают просто так. И кажется спорной мысль о том, что окажись Георг Фердинанд Дуквиц в любой другой стране, то неизвестно, как всё это бы закончилось. Бесспорен подвиг Дуквица, и бесспорны добрые дела всех поименованных и безымянных. О них, действительно, правильнее рассказывать, чем о демьянюках. Хотя, наверное, мир должен знать и героев, и антигероев. И давайте больше не вздыхать о бессилии общества перед властью.

P.S. Мною использованы материалы Евгения Берковича и Анатолия Кардаша. Спасибо авторам.