На прошлой неделе в В«ИнтерфаксеВ» мелькнула новость: В«Российский президент с опозданием в два года получил новые самолеты-ретрансляторы, которые позволят ему оставаться на связи во время авиаперелетов. В понедельник два самолета Ту-214СР прибыли в аэропорт В«ВнуковоВ», где базируется специальный авиаотряд В«РоссияВ» управления делами президентаВ». Далее про то, что радиорелейная связь – самая надежная и про технику, не имеющую аналогов.

Иначе говоря: в век спутниковой связи, в век, когда американский хирург в перерыве между операциями передает томографический снимок для анализа в индийский Бангалор, когда картинка с самолета-беспилотника, летящего над Афганскими горами, доступна в режиме реального времени сержанту американской армии, когда Merill Lynch проводит видеоконференции со служащими, которые в этот момент сидят в Лондоне, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Пекине и Сиднее – в этот век российский президент получил в подарок два древних летающих мобильника общей ценой 2,6 млрд. руб.

О какой В«надежностиВ» речь – непонятно. Как уточняют эксперты, данные самолеты представляют собой В«дополнительные резервные каналы связиВ» – на тот случай, если все другое откажет. То есть сигнал все равно идет через спутник, а самолет-ретранслятор просто затыкает дырки в спутниковой сети, если таковые появляются. При этом самолет – менее надежен, чем спутник. Самолет, который в данном случае можно рассматривать просто как очень высокую вышку, должен иметь антенну, которая смотрит точно на спутник, и понятно, что такая связь в силу динамики передвижения ретранслятора дает дополнительные погрешности.

С точки зрения перехватывания сигнала мало разницы, кого перехватывать – самолет или спутник. Волны для связи используются одинаковые, частота у них у всех, скорее всего, сантиметровая, потому что на более длинных волнах пропускная способность каналов связи резко снижается. Если вы хотите передавать сигнал быстро – вы используете высокие частоты.

Понятно также, что безопасность связи обеспечивается в данном случае не физическим носителем сигнала, а системой кодирования. То, через что идет этот сигнал – к кодированию не имеет никакого отношения.

В 

О том, как в данном случае устроена система кодирования, нам, конечно, не известно ничего, кроме того, что она разрабатывается жутко секретными и, наверное, страшно продвинутыми институтами типа ФГУП В«АтласВ», который знаменит историей с ЕГАИС.

В 

История такая. Этому В«АтласуВ» несколько лет назад отдали на откуп разработку программного обеспечения, которое позволила бы проследить путь любой молекулы спирта от спиртзавода до прилавка. В принципе в подобной программе ничего сложного нет. Компания Wall-Mart, например, обязана своими феноменальными прибылями именно такой системе, с той только разницей, что Wall-Mart отслеживает путь не одного типа товара (спирта), а буквально миллионов товарных позиций. И не просто отслеживает, а еще использует программу для управления цепочкой поставок, так, чтобы не было ни дефицита товара, ни слишком больших складских остатков.

Задачу создания ЕГАИС В«АтласВ» блистательно провалил: полгода в России не продавалось никакой водки, кроме левой, в конце концов Медведев тихо ЕГАИС отменил. То есть квалификация суперсекретных программистов была такова, что они не смогли написать простенькую программу для обвалившегося им жирного куска – фактического контроля над алкогольным рынком. Билл Гейтс не взял бы их даже подъезд подметать.

Возвращаясь к самолетам. Не знаю, работают ли эти две В«тушкиВ» на ламповых приемниках или аж на транзисторах, но услугу связи они, конечно, и вправду предлагают уникальную. Если бы вместо этих двух самолетов президенту подарили бы двух почтовых голубей, то ситуация была бы еще уникальнее. А если вместо В«тушекВ» установить систему сигнальных костров или боевых тамтамов, то на Западе вообще бы обалдели. Представляете – прилетает президент Медведев на международный какой-нибудь форум обсуждать Россию как экономический центр мира, а за ним приземляется два тамтама с реактивными двигателями. В«Ой, а это что?В» – В«Это президент России!В» – В«А что с ним?В» – В«А это его ГЛОНАССВ».

Собственно, к этому обыкновенно и сводятся претензии наших В«сверхсекретныхВ» структур на эксклюзивность. Под видом эксклюзивной услуги впаривают технику времен Куликовской битвы, а реальное содержание всей истории сводится к освоению бюджетных бабок людьми, которые больше ни к чему не пригодны.

В 

И еще маленькая, но важная деталь. В свое время в СССР была система беспроводной связи. Она называлась В«АлтайВ» и действовала для членов Политбюро. По сути, она представляла из себя передатчик на Останкинской телебашне и сто каналов для связи со ста абонентами. Расширяться эта система принципиально не могла, потому что действовала по принципу В«один абонент – один каналВ», а частота – вещь дефицитная.

В 

Принципиальное отличие сотовой связи от системы В«АлтайВ» заключается в том, что в сотовой связи один и тот же дефицитный ресурс – частота – используется в разное время и в разном месте для разных абонентов. Вы идете по городу, связь идет через одну соту, и вы говорите на одной частоте, произошел handover (переход абонента из зоны действия одной базовой станции в зону действия другой), вы попали в другую соту, и вы уже говорите на другой частоте, новый handover – и вы возвращаетесь к прежней.

Разница между В«АлтаемВ» и сотовой связью, в сущности, и есть разница между СССР и открытым обществом. Парадигма открытого общества очень проста: самое массовое – и есть самое надежное. Парадигма тоталитарного общества противоположна: надежно только то, что секретно.

Нетрудно заметить, что люди, которые вместо того, чтобы запустить космический спутник, дарят президенту два древних летающих мобильника ценой 2,6 млрд. руб., исповедуют принцип закрытого общества.

Фотографии с сайта romadm.livejournal.com