В 

Решение о судьбе столичного мэра Кремль должен принять нынешней осенью. Каким оно будет – пока никому неизвестно. В том числе Кремлю и мэру.

Но, впервые за многие годы, в федеральной элите (т.е. среди лиц, причастных к изобретению и принятию важнейших решений) существует почтиконсенсус на тему, что Лужкова пора убирать. И не потому, что он хорошо или плохо управляет столицей. Просто уже невозможно более терпеть экономические амбиции лужковской жены-предпринимателя (ЖП). Которая готова мириться с той или только той частью столицы, где ей принадлежит половина. Или больше.

У ЖП почти не осталось партнеров. Кроме двух – актуального (Сулеймана Керимова) и потенциального (Рамзана Кадырова). Все трое вместе взятые образуют гремучую смесь, с которой Кремлю не хотелось бы иметь дело долго и навсегда. Потому важно что-то сделать, пока смесь не сварилась полностью и не приобрела устойчивых взрывных качеств.

Есть еще одно обстоятельство. Прежде Кремль побаивался трогать Лужкова, так как не был уверен в своих силах поставить под контроль столичную бюрократию, взращенную многолетним мэром и заточенную под его задачи. Сегодня ситуация изменилась. Лужковская бюрократия – от некоторых заместителей мэра и до многих голов управ – сама стонет от ЖП и ее методов принуждения. И, за редкими исключениями, готова встать под нового градоначальника, который избавит ее (бюрократию) от безбрежной ЖП.

Всё это не означает, что Лужков обязательно будет снят.

Во-первых, он умеет выкручиваться.

Во-вторых, за пять минут до московского переворота федеральные группы влияния могут, как это часто с ними бывает, передраться из-за добычи. И пока они будут тузить друг друга, Лужков останется сидеть. В хорошем смысле.

Но, тем не менее, именно сейчас пришло время для рассуждений о закате лужковской Москвы и Москве постлужковской. Интересно ведь попытаться вдогонку осмыслить, что это было, и помечтать, чем это могло бы стать.

В 

Итоги с Юрием Лужковым

Формально-фактические результаты 18-летнего лужковского правления на Москве подробно изложены в известном докладе Бориса Немцова В«Лужков. ИтогиВ». Который можно прочитать, например, здесь.

Я не буду копировать из этого развернутого документа цифры и обстоятельства. А прокомментирую лишь два тезиса из тех, что выдвигает Борис Немцов.

Тезис 1. Юрий Лужков, по российскому семейному законодательству – совладелец всего имущества, нажитого ЖП за время нынешнего брака. А потому мэр – тоже миллиардер, как и ЖП.

Это так и не так.

Я бы уточнил: Юрий Лужков – миллиардер, пока он занимает должность мэра Москвы.

Дело в том, что, с правовой точки зрения, имущество ЖП вЂ“ это не живая собственность, имеющая зримое присутствие на РФ-земле. Всё многомиллиардное богатство состоит из акций нескольких оффшорных компаний и, вероятно, статуса бенефициара в нескольких оффшорных фондах (трастах). А при регистрации себя как совладельца / бенефициара оффшоров во многих юрисдикциях, в полном согласии с их (а не российскими) законами можно указывать, что твое имущество существует отдельно от активов супруга. И при разводе никакому разделу не подлежит.

Вполне возможно, что у ЖП всё устроено именно так. На это косвенно указывают материалы, предъявленные в Лондонском суде Кристофером Грирсоном, адвокатом Шалвы Чигиринского. Вот, например, одна цитата из тех скандальных материалов:

В«Акции МНПЗ супруга мэра Москвы так же получила от Шалвы, как и акции Sibir Energy.

Косвенная причастность Лужкова к финансовым операциям Батуриной стала всплывать после того, как управляющий партнер швейцарского банка Wegelin Отто Брудерер, в чьих хранилищах, по информации СМИ, сконцентрированы средства Батуриной, сообщил о том, что в определенном случае, приемником Батуриной мог стать и сам Юрий Лужков.

Адвокаты, ссылаясь на слова банкира, в ходе судебного разбирательства сообщили, что именно Брудерер лично рекомендовал Елене Батуриной В«не называть ее мужа в приложении к договору поручения на случай смерти или недееспособностиВ».

В общем, мы можем прийти к страшному выводу: лишившись своего поста, 73-летний Юрий М. Лужков становится просто никому не нужен! Обычный постсоветский пенсионер. Который сможет, сидя на завалинке в Доме ветеранов химической промышленности СССР, терзать таких же одиноких дедушек воспоминаниями в духе В«Последнего императораВ» Бертолуччи:

– Я был мэром Москвы!..

– А чем докажешь?!

Правда, старый химический пенсионер будет по-прежнему много знать, точнее, помнить. Потому обеспечение его личной безопасности после отставки – важнейшая задача не только федеральных властей, но и московского гражданского общества.

Тезис 2. Резкий бизнес-рывок ЖП случился в 2000-м году, и именно в этом десятилетии город оказался ею монополизирован.

Это так. Сомнений и возражений нет. Остается лишь проанализировать, почему это стало именно так.

В лужковском правлении можно выделить два равнозначных по значению периода: 1992-2000 гг. и 2000 – наст. время. У каждого из этих периодов – своя доминирующая концепция. Цель и девиз.

Первый период можно условно назвать В«СПВ» – В«стать президентомВ». Тогда Юрий Лужков действительно мечтал занять место Бориса Ельцина. И потому во многих вопросах вел себя более или менее прилично. Распределяя роли и обязанности в городе между многими группами влияния, как федеральными, так и поменьше. Даже кое-какие интеллектуалы водились в те поры в окружении мэра. А разные фигуры общероссийского значения, если и когда ругались с ельцинским Кремлем, начинали аппетитно засматриваться на Тверскую, 13.

Периоду В«СПВ» соответствует и определенная концепция развития Москвы: город, как у людей. Мегаполис, где легко и удобно тратить деньги. Чтобы много магазинов, ресторанов, казино, клубов, саун и русских бань. Довольно безвкусно (тут уж Лужкова не переделаешь), но с размахом и чтобы заподлицо.

Но в конце В«горячей осениВ» 1999-го понятно стало, что главной мечте не суждено сбыться. И верховный пост не в награду трудов, усердия и самоотверженья послан, но на халяву пал к ногам гуляки праздного, человека без прошлого – Владимира Путина. А значит, кресло мэра, и так уже тесноватое, превращалось в последнее политическое пристанище сверхамбициозного ЮМЛа.

Лужков, конечно, сильно расстроился. И даже – обиделся. И не потому лишь, что русский бог его так продинамил. А потому еще, что многие, те самые, кто из Кремля бежали в сторону мэрии, так же быстро потянулись обратно. К Путину, над которым еще недавно даже смеяться не могли всерьез.

С этих дней начинается второй этап лужковщины – В«СВВ», или В«Сп…ть всёВ». Если уж не получилось стать эрцгерцогом Монте-Кристо – то надо выжать по максимуму из статуса управдома. А с кем же еще можно выжимать по максимуму, как не с последним доверенным существом – ЖП? Она-то, вестимо, сдаваться к Путину не побежит. (Лужков, должно быть, так думал и думает.)

Отсюда и доктрина городского развития, соответствующая периоду СВ: город повышенной доходности. Каждый клочок суши, воды и воздуха, из которого можно извлечь доход, должен быть так и использован. И чтобы у ЖП вЂ“ не менее половины успеха.

Потому за время, прошедшее с начала периода СВ, градоначальник умудрился разойтись почти со всеми, кто в период СП принадлежал к числу его ближайших всесезонных партнеров и наперсников. От Владимира Евтушенкова и Шалвы Чигиринского до Умара Джабраилова и Зураба Церетели. Даже В«брата ТельманаВ» (Исмаилова) мэр, в конечном счете, кажется, сдал. Оно и понятно: новая доктрина не предполагала наличие тех, с кем всё ещё нужно делиться. Чем меньше знаменатель, тем больше дробь.

Остались только те самые Сулейман и Рамзан. И лишь до тех пор, пока ЖП видит в них защиту от всяческих посягательств и поползновений, юридических и силовых.

Этот СВ-период должен когда-нибудь закончиться. Вопрос только в том, когда. Хочется, чтобы поскорее.

А теперь – попробую сказать об итогах лужковского правления не с точки зрения политического, экономического и социального положения. А только с пригорка коренного москвича, родившегося здесь – неподалеку от Красных ворот – почти что 40 лет назад.

Когда-то Москва была столицей. Пусть и второго мира, но все же – самой настоящей столицей. Ею правили высотный дух товарища Сталина, расслабленная мякоть товарища Брежнева и советская интеллигенция.

Сегодня, после Лужкова, Москва уже не столица. Она – очень большой провинциальный город. Которым правят липкие деньги, разномастные (в т.ч. сверхбогатые) гастарбайтеры и бесконечные заборы.

В долужковской Москве можно было, несмотря ни на что, жить. Современная Москва – уже не город для жизни. А только – для беглого потребления и скороспелых инвестиций. Ее символ – большие центральные дома, где вечерами не горит ни одно окно.

Это и есть основной итог, если по существу.

В 

Послелужковие

Если Юрий Лужков уйдет, станет ли после него лучше?

Хороший вопрос.

Ясно, что новый мэр (сейчас главными кандидатами называют федеральных вице-премьеров Сергея Собянина и Игоря Шувалова, но список может непредсказуемо удлиниться) будет в основе своей человеком таким же, как и Лужков. Т. е. носителем идей и ценностей постсоветской монетократии.

Также ясно, что следующим градоначальником станет лицо, не живущее (как и Лужков с ЖП) в Москве. А поселенное в экологически чистом месте сопредельного региона. И потому не чувствующее многих проблем Москвы на собственной коже.

Тем не менее, в первое время (и только в первое время!) правления следующего мэра можно надеяться на отдельные улучшения и поблажки. По одной-единственной причине: будущему градоначальнику, мало и плохо известному москвичам, придется быстро доказать, что он таки не хуже препривычнейшего дедушки ЮМЛа. А это значит – сделать хоть что-то реальное, чтобы подвести черту под периодом СВ.

А на что москвичи могли бы рассчитывать, если задуматься?

Безусловно, на отмену последнего лужковского Генплана. Но это – тактика. А стратегия?

Стратегия – убрать формальную столицу Российской Федерации из Москвы.

Город должен отдохнуть и залечить раны. Он не сможет этого сделать, пока несет столичные функции. Пока вынужден отражать на своей дряблой поверхности образ жизни и мыслей этой В«федеральной элитыВ».

И если, будучи столицей РФ, Москва полномерно превратилась в большую каменную деревню, то, уступив это неверное достоинство, она, может быть, вспомнит о своем настоящем столичном прошлом.

Если не все еще потеряно – может быть, что-то и впереди.

В 

Фотография РИА Новости