С какого-то момента мне стало казаться, что дела с военной реформой, объявленной год назад министром обороны Анатолием Сердюковым, идут скверно. Вопреки официальным заявлениям начали выкидывать из армии без обещанного ранее жилья и денежной компенсации офицеров, подлежащих увольнению. Вместо того чтобы начать профессиональную подготовку всех младших командиров, которых в Вооруженных силах требуется более ста тысяч, военное ведомство сконцентрировалось на подготовке 254 добровольцев, отобранных для двухгодичной учебы. Если создавать профессиональный сержантский корпус такими темпами, то для этого потребуется лет, этак, сорок. Но, утешал я себя, в России всегда так – реформы продвигаются лишь методом проб и ошибок, а грабли остаются главным инструментом познания. Главное, что на организационном уровне поставлен крест на концепции массовой мобилизационной армии. Будут ликвидированы части и соединения неполного состава, армия избавится от избыточного количества офицеров. Это значит, что рано или поздно призыв исчезнет сам собой – как только станет ясно, что резервистов призвать невозможно. Нет соединений, которые могут их принять, нет на службе офицеров, которые могли ими командовать, нет оружия для того, чтобы их обеспечить. В таком случае призыв – просто напрасная трата денег. И Сердюков, человек, который уж что-что, а деньги считать умеет, довольно скоро сообразит, что выбрасывает гигантские средства на ветер.

Однако оказалось, что в действительности дела обстоят гораздо хуже. Понял я это в ходе проходившего на прошлой неделе круглого стола под названием В«Общественно-значимые задачи формирования нового облика Вооруженных силВ». Мероприятие проходило под эгидой Совета при президенте РФ по развитию институтов гражданского общества и Министерства обороны. Кто-то, очевидно, министр Анатолий Сердюков, приказал генералам по возможности уважительно отвечать на вопросы правозащитников. А у тех, в отличие от журналистов, появилась возможность уточнять и спорить.

Из дискуссии выяснилось, что, вопреки бесчисленным славословиям высших военачальников о поддержке реформы, над ней нависла серьезная угроза. Генералы с гордостью подтвердили, что министр обороны приказал фактически отказаться от более чем скромных достижений программы по частичному переводу Вооруженных сил на контракт. Все соединения постоянной готовности отныне будут формироваться по В«смешанному принципуВ». Должности, влияющие на боеготовность, будут заняты контрактниками, а остальные – срочниками. При этом заместитель министра Николай Панков сообщил, что сроки приведения любой из бригад в боевую готовность уменьшились с суток до 1 часа. При этом без ответа остались вопросы о том, с помощью какого чудесного средства боеготовыми окажутся соединения, где в каждый конкретный момент времени (если иметь в виду, что срок службы срочника составляет один год) половина личного состава будет состоять из солдат, служащих меньше 6 месяцев. Боеготовность будет, разумеется, только усиливаться о того, что каждые полгода половина личного состава будет увольняться. О том, что из-за этого происходит в учебных центрах, рассказала Валентина Решеткина, председатель Хабаровского комитета солдатских матерей. Оказывается, теперь водителей грузовиков решили готовить за три месяца – просто для того, чтобы в части они служили хотя бы 9 месяцев. Однако методика учебы такова, что не получается научить за три месяца водить грузовик. На экзаменах выяснилось, что за рулем сидят офицеры, сдающие экзамены за своих подчиненных. Любопытно, какова будет боеготовность соединения, когда ее будут обеспечивать выпускники этого учебного центра…

Но главное даже не это. Генералы так и не смогли опровергнуть расчеты Виталия Цымбала, заведующего лабораторией военной экономики Института экономики переходного периода. По его расчетам, уже в этом году количество 18-летних юношей сравнялось с количеством штатных должностей призывников в Вооруженных силах. Сегодня призыв удается поддерживать, добирая тех, кого не удалось призвать в прошлые годы. Однако, считает Цымбал, в ближайшие год-полтора этот резерв будет исчерпан.

В ответ генералы из Главного организационно-мобилизационного управления даже и не попытались опровергнуть эти данные. Они, как заведенные, твердили: все будет в порядке, если призвать всех, кто должен быть в армии по закону. И тут генерал-майор Иван Бородинчик сгоряча сообщил совершенно сенсационную цифру: ежегодно 200 тысяч(!) молодых людей уклоняются от получения повесток. И как только удастся эти повестки вручить, будет всем счастье. Прежде всего, эта цифра демонстрирует тот чудовищный вред, который наносит призыв российскому обществу. Задумаемся – по несколько месяцев в году 200 тысяч человек фактически скрываются в своей стране. Эти юноши не ночуют дома, их родные страшатся открывать дверь. Эти молодые люди не могут получить никаких документов – ведь для этого требуется справка из военкомата.

Но главное – спецы из ГОМУ так и не раскрыли тайны: к каким секретным методам они прибегнут, дабы забрить лбы 200 тысячам так необходимых им В«уклонистовВ». Все законные и незаконные методы уже использованы: и облавы у станций метро и на стадионах, и засады у квартир. Если же в недрах ГОМУ не придумали ничего новенького, то и количество уклонистов останется прежним.

В таком случае ситуация с комплектованием Вооруженных сил может развиваться по одному из двух сценариев. Оптимистичный: на самом деле в Минобороны заранее согласились с тем, что у России не будет армии численностью в один миллион военнослужащих. Вооруженные силы сократят до 500-700 тысяч, не объявляя об этом официально – проверять-то в отсутствии парламента некому. Все бы ничего, но это означает, что соединения постоянной готовности снова будут укомплектованы не полностью. И, стало быть, утратят последний из признаков постоянной готовности.

Гораздо хуже, если генералитет, ненавидящий и Сердюкова, и реформы, сознательно ведет дело ко второму сценарию – коллапсу комплектования Вооруженных сил. Это грозит полной остановкой реформы и возвращением к массовой мобилизационной армии.

Фотографии РИА Новости