В первых числах февраля 2000 года российская армия осторожно продвигалась вглубь Грозного, оставленного чеченскими отрядами ещё в конце января. За армией шли спецподразделения Министерства внутренних дел…

С юга военные входили в город через посёлок Новые Алды. Они говорили жителям: В«Теперь прячьтесь. За нами идут звери…». Алдинцы предпочитали не верить. После нескольких месяцев осады, бомбёжек, обстрелов, когда поход из подвала к дамбе за водой мог стать последним, казалось: хуже быть не может. Люди надеялись, что кошмар войны закончился.

Они ошибались: 5 февраля ужас пришёл в Новые Алды, и до сего дня таится в душах выживших.

…Десять лет спустя политически и общественно активные россияне предпочитают об этом не вспоминать.

На повестке злоба дня: милицейский беспредел, милиционеры-оборотни и милиционеры-разоблачители, снос посёлка В«РечникВ» в пойме Москвы-реки. Благо, каждый из сюжетов превратился почти в сериал.

4 февраля 2010 года на организованной В«МемориаломВ» пресс-конференции, посвящённой В«зачисткеВ» Новых Алдов, российских журналистов почти не было.

В Новых Алдах всё было гораздо быстрее и страшнее, чем в В«РечникеВ».

Потому что военные, предупреждавшие алдинцев, ошибались: пришедшие туда вслед за армией люди в камуфляже оказались хуже зверей.

Звери убивают, но не грабят, не интересуются золотом, не вывозят добро грузовиками, не предают огню разграбленные жилища.

После В«зачисткиВ» в Алдах методичные грабежи и поджоги продолжались несколько дней.

Но выжившие этого, можно сказать, уже не замечали.

Для них жизнь остановилась 5 февраля 2000 года, когда люди в форме, с холодными глазами и без дрожи в руках, говорившие по-русски без акцента, убили здесь больше полусотни человек.

На пресс-конференции был показан подготовленный В«мемориальцамиВ» получасовой фильм В«Новые Алды: без срока давностиВ» — смонтированные вперемежку два слоя кадров.

9 февраля 2000 года, на четвертый день, — тела ещё лежат в домах и дворах, где-то рядом ещё грузят в В«УралыВ» имущество и поджигают дома.

Зима 2009 года — дома восстановлены, но души человеческие по-прежнему ранены, а убийцы — остались безнаказанными.

Ещё полчаса после фильма говорила Мадина Домбаева, потерявшая в 2000 году троих родственников. Вот впечатление Светланы Ганнушкиной:

В«Рассказ В был невероятно впечатляющим. Возможно, в большей степени, чем фильм. Она вспоминала то, что в первое время старалась забыть и подавить в себе. Из страха, конечно, но это была и защитная реакция — реакция самосохранения.

В И вот, через 10 лет, у нас на глазах броня упала. Ее память восстанавливала картину того страшного дня, воспроизводя все новые и новые детали событий.

Мадина не раз возвращалась к кульминационному моменту 4 февраля 2000 г., когда она и ее одиннадцатилетний сын стояли под дулами автоматов. Она рассказала, как бойцы, убившие ее дядю, уходили от их разграбленного и подожженного дома. Оставался только один из них.

С руганью он загнал женщину и ребенка в сарай, на ее мольбы ответил:

В«Молчи, стерва, а то и меня убьют вместе с вами!В» — дал очередь в воздух и вышел.

В Она услышала, как ему крикнули: В«Ты расстрелял их?В»

Он ответил: В«Да, расстрелял...В»

В выпущенной Правозащитном центром В«МемориалВ» ещё в 2000 году брошюре В«ЗачисткаВ» описаны 19 эпизодов, в которых были убиты 46 жителей посёлка. Ещё десять человек были убиты на прилегающих улицах.

Мы, российские обыватели, привыкли к большим числам: если не круглое, если нет многих нулей на конце — не трогает.

46 убитых — много ли это?

Безусловно, много. Больше, чем простой человек может себе представить.

После теракта в Беслане редактор В«ИзвестийВ» напечатал на первой полосе фотографию тел погибших — и был уволен. Слишком сильное впечатление производил снимок. Казалось, тела на фото невозможно сосчитать, но убитых там было куда меньше, чем в Новых Алдах.В В 

Ещё обыватель привык к выражению В«на войне как на войнеВ».

Но и это неверно: война иВ  военные преступления — не одно и то же. А тогда, в начале февраля 2000 года, в Грозном уже не было войны. В конце января двумя волнами чеченские отряды вышли из города. 3 февраля старики из Новых Алдов с белым полотнищем вышли к позициям федеральных войск и сообщили: боевиков в посёлке нет. То, что город был оставлен противником, стало для федерального командования неожиданностью. 4 февраля военные начали входить в Грозный со стороны Новых Алдов. Они уже несколько раз проверили жилища и документы у жителей посёлка, прежде чем началась страшная В«зачисткаВ». Те, кто входил в Новые Алды 5 февраля, могли быть уверены в своей полной безопасности. Действительно, никакого сопротивления грабители и убийцы не встретили.

Грабители — потому что требовали деньги, ценности, золото. Некоторых — тех, кто мог откупиться — пощадили. Кто не мог откупитьсяВ  — убивали. У женщин серьги из ушей вынимали. У убитых стариков вырывали золотые зубы.

Звери? Люди? Кто они были? Теперь мы знаем наверняка.

В 

Пока Европейский суд по правам человека рассматривал алдинскую жалобу, российские власти передали в Страсбург, хотя и не полностью, материалы уголовного дела. Ещё в 2000 году российская прокуратура совершенно определённо знала: 5 февраля в Новых Алдах действовал ОМОН ГУВД Санкт-Петербурга.

То есть обычная милицейская структура.

Те, кто в обычное время ходит рядом с нами.

В 

Справедливости ради заметим, что массовое убийство в Новых Алдах — не первое подобное преступление.

Вспомним В«зачисткуВ» села Самашки 7-8 апреля 1995 года, где были убиты более ста мирных жителей. Кто участвовал в той В«спецоперацииВ»? Софринская бригада оперативного назначения внутренних войск МВД, оренбургский СОБР, московский и подмосковный ОМОНы. Прошло почти 15 лет. Кто-нибудь наказан? Нет. В«Тактическая экспертизаВ» признала: В«силовикиВ» действовали правильно…

Зимой 1999-2000 годов в Грозном и его окрестностях были совершены сходные преступления. В декабре 1999 года — грабежи и убийства в селе Алхан-Юрт. Село контролировалось тогда военными из группировки федеральных сил В«ЗападВ» генерала Шаманова. Это преступление до сих пор не было расследовано, никто не наказан. В январе — массовые убийства в Старопромысловском районе. Район контролировался 205-й отдельной мотострелковой бригадой и 21-й бригадой внутренних войск. Убийцы вывозили имущество грузовиками. У расстрелянных женщин вырывали серьги из ушей. В Страсбурге решение по Старопромысловскому району было вынесено одним из первых. Здесь, в России, никто не только не наказан: нет подозреваемых.

В 

В какой-то момент казалось, что в расследовании алдинского преступления свершилось чудо. Когда жители Новых Алдов обратились в Страсбург, следствие зашевелилось. Ранее приостановленное дело передали молодому следователю Анзору Асуеву, и тот начал работать. Казалось, его — молодого! — пригласили в надежде, что он ничего не сможет сделать. А он смог. В Санкт-Петербурге он добился составления альбомов для опознания, переснял значительную часть фотографий бойцов Санкт-Петербургского ОМОНа. Пока он работал, у него кончились деньги, кончился срок командировки, его пытались вообще уволить из органов прокуратуры… Но он сделал свою работу, и по одной из фотографий алдинцы опознали бойца Санкт-Петербургского ОМОНа Сергея Бабина. Это было единственное продвижение к раскрытию преступления, сравнимого со злодеяниями гитлеровских карателей в годы Великой Отечественной войны. И что же? Демократическая общественность Санкт-Петербурга в едином порыве встала на защиту земляка: В«Как же его выдавать в Чечню?В»

Светлана Ганнушкина подозревает, что В«защита землякаВ», может, и была важна для участников митингов и пикетов, но не только. Для организаторов кампании важнее было другое:

В«Петербуржцы не дали вывести в Чечню для проведения следственных действий узнанного бойца ОМОНа — участника новоалдынской бойни. Не выдали "своего"?

Наверное, не только поэтому.

Кто-то из омоновцев с рвением выполнял приказ "стрелять по всему, что движется и не движется" — Мадина слышала, что убийцы так объясняли свои действия.

Кто-то — оказался не таким обучаемым, что и спасло жизнь ей и ее мальчику.

Европейский суд требует провести полноценное эффективное расследование дела, Россия не исполняет решения суда, регулярно выплачивая компенсации — налог на преступление.

Если предположить, что виновные будут найдены и наказаны, то цепочка потянется к тем, кто послал их на бойню, учил их убивать, превратил в нелюдей.

Но общество не готово призвать их к ответу, оно защищает не Питерский ОМОН, а себя от жгучей боли, от ответственности за Новые Алды, за то, что отдает себя в руки "хороших менеджеров" по организации лагерей и массовых убийств…»

Ганнушкина не зря ссылается на Страсбург: в России для алдинцев правосудия не было, и в итоге в 2007 году Европейский суд по правам человека вынес решение по жалобе В«Мусаев и другие против РоссииВ». Интересы заявителей представляли Правозащитный центр В«МемориалВ» и Европейский центр защиты прав человека. В Страсбурге изучили материалы уголовного дела, предоставленные российской стороной, и аргументы обеих сторон, то есть мнение и российских властей.

В 

Суд обнародовал убедительные доказательства того, что преступление совершили сотрудники ОМОНа г. Санкт-Петербург, и выявил серьезные недостатки в проведении следствия. Суд признал нарушение Россией Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

В 

Впрочем, эти нарушения продолжаются и после страсбургского вердикта.

Ведь обязательства нашей страны по исполнению решения Европейского суда включает не только выплату компенсации, что Россия сделала, но и эффективное расследование. Неисполнение этой части обязательств, отказ от проведения эффективного расследования — системная проблема. По всем делам о преступлениях, совершенных представителями федеральных силовых структур на Северном Кавказе, после решения Страсбурга расследование либо не проводится, либо страдает теми же изъянами, которые до этого суд признал нарушениями Конвенции.

Парадокс: участие ОМОНа Санкт-Петербурга в В«спецоперацииВ» в Новых Алдах 5 февраля российские власти не отрицают. Власти точно так же не отрицают и гибель жителей села Новые Алды: прокуратура Грозного возбудила уголовное дело ещё в марте 2000 года. Представители государства отрицают только связь этих событий — то, что люди погибли от рук сотрудников ОМОНа.

Ещё в апреле 2004 г. следственные органы сообщили руководству ГУВД Санкт-Петербурга: В установлено участие питерскогоВ  ОМОНа в спецоперации в Новых Алдах. Следствие также составило полный список омоновцев, находившихся в Чечне в начале февраля 2000 года. Среди материалов дела, переданных в Страсбург — протоколы проведенных в октябре-ноябре 2000 года допросов 24 В«сотрудников. Копии протоколов предоставлены Европейскому суду не полностью: первые страницы, на которых написаны фамилия-имя-отчество допрашиваемого. Написано, что он сотрудник ОМОНа Санкт-Петербурга. Написано, кто и где проводил допрос. В большинстве случаев — это всё. Но в нескольких случаях есть копии второго листа: там В«сотрудникиВ» показали, что 5 февраля В принимали участие в В«спецоперации»  в Новых Алдах, но о гибели людей им ничего не известно.

Европейский суд установил, что у следствия есть фотографии допрошенных сотрудников ОМОНа. Список и фотографии позволяли провести опознание подозреваемых свидетелями преступления. Однако власти не предоставили в суд информации о том, было ли проведено опознание. А вы как думаете, читатель?

Российские следственные органы делали несколько запросов в ГУВД Санкт-Петербурга, пытаясь получить образцы стреляных гильз и пуль, соответствующие единицам оружия, имевшегося в распоряжении бойцов, командированных в Чечню. Последний такой запрос был сделан в июне 2004 г. Суду неясно, выполнил ли Питер это требование. Вам, читатель, надеюсь, ясно?

Российское следствие не выдвинуло иных версий, кроме версии о причастности к преступлению российских силовых структур. Это позволяет нам сегодня уверенно утверждать, что преступление совершили именно сотрудники питерского ОМОНа. Только вот к ответственности они не привлечены. Следствие в очередной раз приостановлено по причине невозможности найти В«подлежащих привлечению»…

Но не прекращено, не закрыто! Потому что после прекращения следствия пришлось бы допустить потерпевших и их представителей ко всем материалам следствия — не выборочно, а полностью. Так и будут: приостанавливать — возобновлять — снова приостанавливать…

В 

Решение Европейского суда: ответственность за убийство родственников заявителей лежит на силовых структурах и властях Российской Федерации; расследование массового убийства проводится неэффективно; Россия не выполнила свои обязательства по исполнению этого решения Европейского суда: несмотря на наличие серьезных доказательств причастности представителей силовых структур, сотрудники ОМОНа не были даже признаны обвиняемыми.

Что произошло за два с половиной года после решения Страсбурга?

Не даны ответы на вопросы о том, как следственные органы устранили и устранили ли вообще те недостатки в следствии, которые позволили Европейскому суду сделать вывод, что следствие было неэффективным. Неизвестно, есть ли иные объективные причины, затрудняющие следствие, которое ведется уже 10 лет, кроме нежелания привлекать к ответственности представителей силовых структур.

Родственники жертв этого преступления, которые не подали жалобы в Европейский суд, не могут добиться получения компенсации в российских судах. Вместо того чтобы решать проблемы на внутреннем уровне, государство провоцирует новых заявителей на подачу жалоб против России в Европейский суд.

В А те, кто убивал, оборотни, звери в человеческом обличье, ходят среди нас — не названные и безнаказанные.

Безнаказанные не только потому, что убийц прикрывали те, кто планировал и поощрял убийства. Мы — остальные — не желаем об этом знать, потому что знание предполагает действие.

Но ведь алдинское убийствоВ  — не единственное преступление второй чеченской войны, оставшееся без наказания.

И дело это касается отнюдь не только Санкт-Петербургского ОМОНа и жителей северной столицы.

Сейчас едва ли не все в России говорят про милицейский беспредел — как будто это неожиданная новость. В Но ведь ни для кого не секрет, что кадры органов внутренних дел, других силовых структур за прошедшие десять лет не единожды пропустили через Чечню.

Через опыт беззаконного и безнаказанного насилия.

В лучшем случае — через опыт бессмысленной работы не по специальности, через деморализацию и депрофессионализацию, разочарование и уход из органов.

И всё это время мы — российская общественность — никак особенно по этому поводу не высказывались.

И не надо удивляться, когда здесь и сейчас оборотень превращается в зверя и убивает человека: все эти десять лет ему выписывали лицензию на убийство. В 

В