В 

Реальная политика жизненно опасна, притом неотвратимо

Сейчас ядерный баланс – единственный серьёзный фактор мира. ноВ даже вместе сВ паритетом вВ обычных вооружениях это балансирование очень опасно само поВ себе. Сколько можно? Чеховское ружьё наВ стене это неВ только законы драматургии. Это закон жизни. Ядерный клуб вырос вдвое иВ остановить его рост нельзя. Легко найдутся режимы-изгои, готовые шантажировать наВ грани ядерной схватки, несмотря ниВ наВ какое сдерживание. Конечно, можно покупать безопасность уступками, ноВ бандиты имеют обыкновение наглеть. неВ придётсяВ ли тогда задуматься над словами: В«Есть вещи иВ поважнее мираВ»? Да иВ ублюдок реальной политики, терроризм, вполне способен теперь выдвигать глобальные угрозы. Между тем, раздробленный мир может ответить наВ них лишь полицейскими, паллиативными мерами, иВ явно неВ вВ состоянии лишить терроризм его народной базы.

Но помимо военных опасностей стремительно нарастают грозные вызовы иного рода. Энергетические проблемы, исчерпание других ресурсов, острые климатические иВ экологические проблемы – все они уже неВ имеют локальных решений. Они требуют честных, скрупулёзных согласований иВ предельного напряжения сил. Реальная политика неВ умеет ниВ того, ниВ другого – она ведь ищет свой интерес иВ подозревает всех во всём.

Есть, наконец, самый страшный, по-моему, грех этой политики. Она развращает граждан. Контроль общества над властью становится невозможен там, где господствует В«искусство возможногоВ». вВ самом деле, что ещё Вы можете требовать отВ власти, если Вас уже убедили вВ неизбежности иВ нравственности вранья? Это цена разобщенности иВ своеволия государств.

Реальная политика опасна, но иВ В«отменитьВ» её, разумеется, тоже невозможно.

Страны должны как-то взаимодействовать, аВ другого аппарата дляВ этого уВ них просто нет. Национальные эгоизмы реально существуют.В АВ всеобщее законодательство реально отсутствует. Понятно, что новая наднациональная идеология неВ может одномоментно вводиться коллективным волевым решением. Попытки провозглашения новых целей свелись кВ лицемерной лозунговой кампании, ибо декларации оВ намерениях невыполнимы вВ отсутствие единого закона иВ единой власти.

Опрометчиво рассчитывать наВ В«внутреннееВ» преобразование реальной политики.

Это невозможно даже психологически. какВ всякая серьезная профессия, политика осуществляет отбор иВ воспитание кадров. Поэтому дляВ глобальных преобразований совершенно бессмысленны В«комитеты мудрецовВ» иВ прочее. Все эти экс‑президенты, экс‑министры, иВ другие бывшие профессионалы, люди сВ молодых ногтей пропитанные политической прагматикой. Весь их огромный жизненный опыт почёрпнут исключительно вВ В«искусстве возможногоВ». Им иВ вВ голову неВ придёт мыслить вВ других категориях. ТеВ же сомнения иВ ограничения полностью приложимы кВ ООНовским представителям государств, тем более кВ аппарату ООН. Вот почему остро необходима коренная реформа ООН, или, лучше создание альтернативной организации, где собраны представители неВ Государств, ноВ источников власти – народов.

Итак – выход вВ давлении извне.

Мирное давление наВ власть В«извнеВ» – это только общественное давление. Конечно, оно может иВ должно быть международным общественным давлением. НоВ мыслимы иВ некоторые новые отважные политические партии, сознательно иВ открыто предпочитающие отдалённые общечеловеческие перспективы текущей борьбе заВ власть иВ текущей политической прагматике. Вероятность возникновения таких партий неВ нулевая, какВ показывает пример ранних немецких В«зелёныхВ».

В 

Но куда давить? кВ чему стремиться?

В«НадполитичныйВ» всеобщий Закон; следовательно, наднациональные властные органы.

Итак, марксистская циничная догма права, В«обслуживающего государственную властьВ», должна быть решительно обрушена, Право – жёсткие рамки власти, вовсе неВ её инструмент. Государство должно, вВ самом деле, стать важным аппаратом, обслуживающим общество, эта максима должна утратить своё лозунговое лицемерие.

Естественно, эти фантастические перемены принципиально возможны лишь вВ большой иВ сильной совокупности государств, каждое изВ которых отказывается отВ весьма значительной части своего суверенитета. Высшая цель этой совокупности – общечеловеческие ценности иВ интересы. Территориальный предел, кВ которому она стремится – земной шар. Понятно, что эти стремления иВ их осуществление могут развиваться только постепенно. Первоначальный союз должен стать готовым кВ принятию новых членов, аВ те пожелать войти вВ эту ассоциацию. Причиной такого желания могут стать лишь очевидные иВ весомые преимущества нового статуса, причём практические. Ясно, какого времени иВ сил требует такое развитие мировой ситуации. ДадутВ ли история иВ глобальные вызовы время иВ возможности дляВ него? Впрочем, идея глобализации уже господствует вВ мире. Более того, мы свидетели первых шагов её обнадёживающего воплощения – Евросоюз. Думаю, нам необходима глобализация прежде всего нравственная, правовая, политическая, социальная. Главенствующая сейчас экономическая, очень важная, разумеется, должна, всё же, передать свой приоритет этим идеям. Можно предполагать, кстати, что тогда сталоВ бы гораздо меньше антиглобализма.

Право эффективно работает только тогда, когда существуют санкции. Значит, наднациональные органы должны обладать подавляющей силой.

Представляется очевидным, что государства-члены, объединившиеся вВ упомянутый союз должны полностью разоружиться; напротив, наднациональные силовые структуры должны обладать вооружённой мощью, обеспечивающей абсолютное преобладание вВ любой ситуации где угодно внутри союза; более того, вВ любой точке вне союза, пока это сообщество неВ охватит весь земной шар.

В государствах-членах вероятно необходимы незначительные полицейские формирования.

Ну вот, договорились. Я начинал сВ высшей, абсолютной ценности прав иВ свобод личности, теперь предлагается модель абсолютной военной мощи центра, небезызвестная идея В«добра сВ кулакамиВ».

Что ж, оВ трудностях этого рода я ещё скажу несколько слов. Сейчас замечу только, что добровольные члены ассоциации добровольноВ же делегируют наднациональным структурам свой суверенитет (тот самый, который, заметим, включаетВ же вВ себя иВ военную мощь, иВ идею превосходства). Вступление вВ ассоциацию, по-видимому, должно быть обусловлено придирчивой оценкой готовности кандидатов, аВ выход – беспрепятственным.

В ДопустимоВ ли вообще насилие ради поддержания общественной безопасности иВ порядка? Человеческий суд поВ своей природе неВ может быть совершенным. Однако, неВ желая подвергать граждан опасности, мы подчас вынуждены распоряжаться чужой судьбой иВ свободой. Представьте себе, что произошло бы, еслиВ бы тюрьмы были упразднены вВ один прекрасный момент.

Мировое правительство? неВ думаю. Скорее суд иВ мощный В«судебный исполнительВ».

Единое законодательство вводит строгие рамки дляВ власти, устанавливает приоритеты иВ табу политики, процедуру принятия решений, но неВ предлагает сами конкретные решения. Идея мирового правительства, конечно, гораздо большая унификация практической политики, нежели диктует право иВ нежели необходимо. НеВ следует стеснять инициативу иВ поиск.

Важно, чтобы главный наднациональный орган был занят единственной иВ главной задачей – реальным воплощением универсальных прав иВ свобод вВ политике, пресечением любых нарушений права любых меньшинств вВ любой точке союза. Вероятно, независимость иВ беспристрастность этого органа может быть обеспечена подобием судебной процедуры. Вероятно, должна существовать вторая, исполнительная половинка этого органа. Вероятно, должно быть разделение власти между этими частями, чтобы осуществились В«сдержки иВ противовесыВ».

В 

С чего начать?

В 

В 1972г. Сахаров предложил создать вВ ООН новый Комитет, который состоялВ бы не изВ представителей государств, а изВ международных авторитетов вВ личном качестве (прежде всего, сВ безупречной нравственной репутацией). Комитет имелВ бы право принимать кВ рассмотрению любые проблемы, ноВ никаких административных, организационных, иных последствий его решения неВ влекли бы. Он имелВ бы лишь одну привилегию – упомянутые вВ его решениях правительства обязаны публично рассмотреть его рекомендации иВ публичноВ же ответить наВ них. Иными словами, такой коллективный международный омбудсмен.

Ясно, что думать оВ такой структуре вВ ООН вЂ“ верх наивности. Она неВ может состояться. Потому, что ООН задумали иВ создали люди, непохожие наВ Сахарова.В ИВ они создавали представительства государств, аВ неВ их населения. Видимо, такая ООН взаправду нужна, чтобы Правительства могли обсуждать свои проблемы друг сВ другом. ноВ это неВ Объединённые Нации. Это клуб Правительств.

Однако, то, что нельзя осуществить вВ ООН, вполне возможно создать самочинно. Кто мешает группе частных лиц, отобравшей самоё себя поВ неким, еюВ же самой выбранным критериям, периодически собираться иВ обсуждать, что она пожелает, заказывать экспертные оценки – вВ общем, исследовать общественные иВ политические проблемы иВ публиковать результаты? Такая работа, поВ крайней мере её начало, неВ требует больших денег. ноВ попытки организовать её, предпринятые вместе сВ Гефтером, Даниэлем иВ Кучериненко пока неВ встретили понимания – пожалуй, наоборот.

Каждый изВ приведённых пунктов можно былоВ бы развивать иВ обсуждать. Может быть, это былоВ бы полезно когда-нибудь сделать. НоВ сейчас, после беглого обзора этой, прямо скажем, фантазии, сВ удивлением замечаешь, что вВ большинстве пунктов ничего нового иВ нет. Ибо предстаёт, вВ общем, знакомая картина цивилизованного федерального государства, хорошо, какВ теперь говорят, В«обустроенногоВ».В ВВ нём сочетаются очень сильная федеральная власть иВ очень широкая автономия субъектов. КакВ полагается, централизованы иВ жёстко контролируются конституционные основы иВ жизненно важные государственные функции. Но иВ автономия распространяется наВ некоторые черты порядка управления, экономическую политику, многие разделы законодательства.

Да иВ сами конституционные основы – универсальные ценности – отнюдь неВ новость, заявлены больше двух веков назад.

Кардинальное новшество – высший приоритет этих ценностей, какВ жёсткая законодательная норма, обязательная приВ любых государственных решениях.

И обладающий высшей властью наднациональный орган, отягощённый всего одной задачей – наблюдать заВ практическим воплощением этого приоритета.

Отсюда две принципиальные трудности – проблема выбора иВ проблема узурпации власти. Обе наВ грани выживания. Представим себе, например, проект В«сахаровского КомитетаВ» вВ действии. Кто победит вВ дуэли – осведомлённость иВ ответственность или электоральные технологии? ТоВ же и соВ второй смертельной опасностью. Особые полномочия, это особые искушения сохранить заВ собой власть навсегда.

Ответ наВ эти угрозы я позволю себе назвать В«этюдами оптимизмаВ».

Описанные опасности выглядят непреодолимыми, ноВ они неВ новы. Это те самые пороки демократии, которые делают ее ужасным – ноВ лучшим изВ придуманных способом управления. Оказывается, представительная демократия умеет всёВ же их преодолевать. Увы, очень медленно, сВ колебаниями иВ ошибками, ноВ умеет. Честная борьба наВ выборах, разделение властей, власть закона, независимый суд – весьма эффективные инструменты, хотя и неВ абсолютная гарантия общественного благополучия. Нужно просто посмотреть наВ внутреннюю политику цивилизованного демократического государства. Что иВ говорить, врядВ ли внутреннее развитие современных европейских стран иВ США моглоВ бы привести кВ тоталитаризму. Гарантии заметно возрастают, если названные институты поддержаны гражданской ответственностью общества.

Просто, нормальные механизмы демократии немедленно начинают работать, какВ только есть единое законодательство иВ единая власть.

Очень важно заметить, что идея демократии отнюдь неВ тождественна В«реальной политикеВ» – прямо наоборот. ЯВ бы сказал: В«торжество реальной политики – сон демократического разумаВ».

Сейчас модно хвалить деидеологизацию политики. Думаю, это явное недоразумение. Ну, во-первых, В«деидеологизацияВ» – тоже некая идеология. Другое дело, что цивилизованная власть вВ цивилизованном мире обязана охранять Свободу иВ Справедливость, тоВ есть Право. Право, вВ том числе, наВ мирное соревнование мирных идеологий; власти важно следить, чтобы это было действительно мирное соревнование. И, конечно, неВ надлежит силком внедрять какую либо. Вот это иВ есть идеология правильной власти. Вообще, борьба идеологий – важная сторона общественного развития. вВ этой борьбе идеологии погибают, возрождаются, изменяются. Иные, какВ фашизм или коммунизм (тот, который мы знаем), терпят сокрушительный крах иВ теперь, думаю, просто агонизируют.

ЯВ бы очень хотел, чтобы одной изВ первых сейчас проигралаВ бы идеология В«национальных (ониВ же государственные) интересовВ», основа иВ оправдание реальной политики иВ маскируемого, ноВ повсеместно работающего, принципа В«цель оправдывает средстваВ». Я считаю вдохновляющей надежду наВ победу идеологии наднациональных, общечеловеческих интересов. Я нахожу примитивным и, простите, довольно глупым распространённое опасение какого-то ущерба дляВ национальных культур иВ В«самобытностиВ» отВ международной интеграции. Напротив, нет лучшей гарантии дляВ всех этих самобытностей, нежели хороший общий закон иВ независимый суд – это так очевидно, что доказательства былиВ бы неприличны. Вот грубо изложенная схема, которая мне кажется, моглаВ бы стать путём кВ В«миру мировВ», оВ котором говорил М.Я. Гефтер.

Но есть всего один способ перейти кВ этому миру, какВ было уже сказано. Это наше общее неустанное давление. Ибо безВ него ниВ одна государственная власть неВ сдвинется вВ этом направлении, ограничивающем её самоё иВ мешающем сладко жить.

В 

Я резюмирую. Советское сопротивление режиму неВ могло занять позицию практической политики. вВ тогдашнем СССР это былоВ бы просто смешно. Это неВ только внешние обстоятельства. Тут есть иВ наша вина. ноВ есть иВ дарованное историей преимущество. Освобождённые отВ традиционных политических беспокойств, решаемых традиционными методами традиционной real politics, мы остались наедине сВ мучительными вопросами. Речь оВ том, например, что такое В«патриотизмВ», аВ что В«гражданская ответственностьВ»; и, главное, неужели неизбежные столкновения интересов могут разрешаться только оглушительным враньём, шантажом, угрозами, экономическим или силовым давлением, наконец, кровью?

Большинство изВ нас считали, будто мы занимались неВ политикой, аВ правом. Это коллективное заблуждение, наше дело какВ раз политика, только это неВ было реальной политикой. Мы просто честно иВ упрямо стремились воплотить идеал вВ жизнь. Наша политика была вВ поступках поВ канонам политического идеализма. вВ этом наш вклад вВ наше общемировое дело.

ЛидерыВ же великих восточно-европейских мирных революций вВ противоположность нам неВ могли неВ заявить политических амбиций. Это стало их долгом, исторической ролью, их шансом поддержать свободу вВ мире, постоянно иВ повсюду ущемляемую свободу, защищать которую, увы, находится мало охотников. иВ они блестяще воспользовались этим шансом; они выполнили эту работу наилучшим образом. Их победы были самым важным положительным общественным событием прошлого века. Вполне сравнимым сВ победой над фашизмом. Конечно, вВ этой работе неизбежно была какая-то доля real politics . ноВ это была самая минимальная доля и, наоборот, заведомо преобладал политический идеализм – движущий мотив всей работы. иВ это тоже неВ могло быть иначе.

Два сильных фактора определяли, по-моему, такое подавляющее преобладание идеализма. 1-ый это природа людей, вступивших вВ борьбу сВ тоталитарными режимами. Кос-Кор иВ Солидарность, Хартия-77 иВ Народный Фронт, В«ХроникаВ», Инициативная Группа иВ МХà – они ведь неВ были полем дляВ карьеры или поисков достатка! иВ 2-ой фактор – внутренняя природа оппонентов, тех, кто олицетворял режим. ВотВ уж они-то вВ реальной политике, какВ рыба вВ воде.

Заметим, что борьба сВ тоталитарным коммунизмом егоВ же оружием, методами реальной политики – дело вовсе бессмысленное. ЕслиВ бы кто-то овладел этим оружием достаточно, чтобы драться наВ равных, так зачемВ бы ему воевать сВ режимом? Такому нужно встать вВ его ряды иВ искать своё счастье внутри, что мы омерзительно часто иВ наблюдаем сейчас вВ нашем отечестве.

А теперь вопрос – что делать сейчас восточно-европейским диссидентам того славного времени, ставшим теперь серьёзной политической силой, иВ нам, упрямому гонимому меньшинству? Есть ли, вообще, что-то, что мы могли бы, или даже должны былиВ бы делать вместе?

Есть очень важная работа, дляВ которой нет других работников, кроме них иВ нас. иВ наших наследников, продолжателей общего дела, которые образованней, умнее, лучше нас. тоВ есть тех, кто знал наВ что идёт и неВ ждал нечаянных подарков судьбы. Похоже, что мы уже несколько опоздали сВ этой работой. Это наше общее упущение. Немножко поколебавшись, яВ бы даже сказал – грех.

По-моему, неВ нужно было так подробно агитировать заВ эту работу, все мы чувствуем её своей кожей. Нам нужно добиться, чтобы универсальные ценности, вВ которые мы имеем честь верить всерьёз, перестали быть лживыми заклинаниями вВ опытных политических устах.

Фотография РИА Новости